Ладно, это потом. Сейчас главное решить, стоит ли рассказывать Шаиттару о самоуправстве драконов. С одной стороны, среди верховных демонов действительно могут быть предатели. Они с самого начала особых восторгов по поводу перешедшей к нам власти не проявляли.

Что убийством дракона захотели именно нам навредить, я заподозрила сразу. Почему бы одним из заговорщиков не может быть верховный демон? Во-первых, он знает о существовании мастера теней. Во-вторых, именно Шаиттар ударил тогда мою тень, вполне успешно ударил. Значит, двое других тоже должны знать этот способ. Ну и в-третьих, верховному демону вполне хватит сил, чтобы прикончить черного дракона.

Шаиттар? Кто-то другой, но из верховных демонов?

Возможно.

В таком случае, доверия им нет.

Но и рассказать отцу о мастере теней я не смогу! Магия не позволит. Он просто не воспримет, знаю я особенности такой магии. Сколько ни говори, а все будет как об стенку. Он не воспримет информацию, пока на нем лежит это заклинание. Чтобы снять заклинание – моих сил не хватит. Верховные демоны могут, конечно. Но здесь опять встает вопрос доверия к ним.

И еще один вопрос. Пожалуй, самый интересный. Если на всей империи наложено заклинание забвения, чтобы никто о мастере теней не узнал, то каким образом о нем узнал убийца черного дракона?

Разговор с отцом кое-что прояснил. Хотя бы стало понятно, с чего драконы мастера теней стали подозревать. Ни с кем они не столкнулись. Похоже, ощутить силу, способную воздействовать на тени, довелось только нам с Саирой. Зато драконы подробно исследовали труп сородича.

– Я не смог призвать душу Штэра, – произнес отец, когда мы устроились в одной из комнат для отдыха. В императорском замке мы по-прежнему не освоились, так что было, в принципе, все равно, какую комнату для разговора выбирать. Главное, не розовую гостиную, чтобы не смущать драконов. Не тот, пожалуй, случай, когда им стоит показывать картинки кровавых жестокостей.

– Подробности? – осведомилась я без особого удивления. Сейчас важно понять, что именно произошло. Почему этот дракон так и не сумел ожить. Ведь оживают все.

Богу давно наплевать, что творится на территории империи, поэтому за душами он не приходит. И сама по себе душа тоже не покидает тело – всегда стремится вернуться к жизни. Тело оживает. Если оно есть: не было сожжено и не лишилось головы. Ибо без головы процессы жизнедеятельности все-таки восстановить невозможно. Во всех остальных случаях тело оживает. Если не поднялось, значит, по какой-то причине душа улетела. Но недалеко. Бог не приходит за душами. Ни бог, ни его слуги. Так душа превращается в беспокойный призрак. И блуждать он будет до тех пор, пока его не подтолкнуть за грань…

– Я все делал как положено. Ритуал призыва беспокойной души. Но душа просто не откликнулась. Я точно чувствовал, что она где-то есть в нашем мире, но перенестись ко мне не могла или не хотела. Гораздо интереснее исследования самих драконов…

Я подобралась, ожидая услышать что-нибудь любопытное. Отец не разочаровал:

– Мы просто не обратили на это внимания. Наверное, потому что не изучали в подробностях смерть драконов. Так вот, у Штэра не было тени.

– По-моему, наставник рассказывал, что тень у мертвого дракона исчезает.

– Как мне объяснили, после смерти тень сплетается с душой и действительно улетает. Тень уносит душу на своих крыльях в мир Мертвых.

– То есть… хочешь сказать, драконам попросту не нужны проводники, которых в империи нет? И поэтому они могут здесь преспокойненько умирать?

– А вот и нет. Преспокойненько у них все равно не должно получиться. Какое-то время тень находится рядом с телом, стережет. Иногда может даже отомстить обидчику.