— Что ты здесь делаешь в темноте, деточка? — сказал он, стараясь придать мягкость своему грубому голосу.

— Простите, хозяин. — Жуана отступила назад, ее черные глаза казались огромными в полумраке. — Я иду к себе.

— К себе, говоришь? А куда ты ходила? Небось миловалась тут с какимнибудь пастухом?

— Нет, нет, хозяин, — несчастная девушка отчаянно затрясла головой. — Я… Я относила книжку к вам в кабинет. Я иногда читаю ваши книжки, хозяин. Простите меня. Я больше не буду их брать без вашего спроса.

— Да забудь ты эти чертовы книжки, — он запустил пальцы в се черные локоны, — будешь хорошей девочкой, читай хоть с утра до вечера

— Хозяин… — Голос девушки задрожал, и она снова попятилась назад.

— Ты знаешь, милая, что мне надо, — ответил МакЛейн. Он притянул девушку к себе и прижал свои влажный рот к ее губам.

Жуана заколотила кулаками по его груди, пытаясь вырваться, но майор был силен как бык, и только беззвучно расхохотался, зажав ей рот рукой и повалил ее на пол.

— Только пикни! И я вышвырну вас с матерью прочь с моего ранчо, — прошипел он.

Кряхтя, МакЛейн расстегнул штаны и задрал вверх ночную рубашку Жуаны. Девушка сделала последнюю попытку вырваться, но он ударил ее кулаком по голове, и она, застонав от боли, затихла. МакЛейн раздвинул ей ноги и быстро овладел ею. Давно он хотел это сделать. А тут такая удача. Девкато оказалась нетронутой. Конечно, лежит она неподвижно, как бревно, зато он теперь уверен в себе. Он может взять бабу силой. Пусть с женой у него ничего не выходит, все равно он мужик хоть куда.

МакЛейн вскочил на ноги, как только закончил, и ударил лежащую Жуану сапогом.

— Слово скажешь кому, сотру в порошок, — прошипел он и направился к себе в спальню. Девка, конечно, будет молчать. Он ее здорово припугнул. А Анжелина подождет.

Жуана свернулась клубком на полу. Ее тело ниже пояса пронизывала такая сильная боль, что она не могла подняться. Она пролежала так около часа, а потом с трудом побрела в свою комнату. Со стороны она казалась дряхлой, сгорбленной старухой.

Глава 5

Выйдя из здания телеграфа, Джейк огляделся по сторонам. Столица территории, СантаФе, напоминала перезревший арбуз. Казалось, она вотвот треснет пополам под напором толпы приезжих. Улицы были переполнены: чинно шествовали дамы в чепцах, чеканили шаг военные в голубых формах, кудато спешили купцы. Тут были и неотесанные владельцы ранчо; приехавшие на рынок, и преуспевающие коммерсанты в узких сюртуках, и владельцы бесчисленных салонов, и политики. Повсюду носились и шумели дети. Но больше всего было погонщиков скота, составлявших однообразный фон для пестрой картины города. Никто не обратил внимания на появление еще одного, и Джейк Ропер остался незамеченным, смешавшись с этой серой массой. Надвинув поглубже на лоб шляпу, он направился вверх по улице.

МакЛейн собирался после полудня повезти Викторию с сестрами выбирать лошадей и попросил Ропера помочь. Джейк уже предвкушал, как, пользуясь удобным случаем, будет рядом с прелестной женщиной.

С той злополучной встречи, когда Виктория застала его с Флориной, она ни разу не посмотрела ему прямо в глаза, казалось, Джейк перестал для нее существовать, она просто не замечала его присутствия. Ропер решил, что следует чтото предпринять, чтобы изменить положение.

В двух соединенных между собой загонах было около двадцати лошадей. Селия, ухватившись за ограду, с восторгом показывала на понравившихся ей. Чепец съехал с головы девушки и лежал у нее на спине. К моменту появления Ропера она уже отобрала почти половину табуна. Виктория и Эмма стояли чуть поодаль, внимательно рассматривая лошадей и переговариваясь с крепким, плотным мужчиной, повидимому, хозяином табуна.