— Вы не любите меня?

Он громко расхохотался, и она почувствовала себя так, будто ее ударили кинжалом. А ведь совсем недавно этот смех доводил ее чуть ли не до экстаза.

— Люблю тебя? — Он покачал головой, желая показать, что изумлен ее доверчивостью. — Может, мне следует объяснить тебе для твоей же пользы, что твой отец был прав. Ни один мужчина не захочет тебя. Какой мужчина способен полюбить неловкую, неуклюжую, невзрачную простушку? Неужели ты поверила, что я могу увлечься жалким вороненком с душой червя, который целыми днями пищит и роется в грязи, выискивая зерна?

Иногда боль бывает настолько сильной, что в какой-то момент человек перестает на нее реагировать. Слушая, как мужчина, которого она любила, говорит ей о своей ненависти и отвращении, Нора чувствовала, что душа ее медленно умирает, и все ее счастье вытекает из нее с потоками слез. Правду говорят люди о разбитом сердце.

Ее собственное сжал болезненный спазм, и она, застонав, прижала руки к груди. Кристиан продолжал говорить что-то, насмехаясь над ней, но захлестнутая первой волной боли, она не воспринимала смысл его слов.

— Господи, что же ты не хнычешь? — говорил он. — Я хочу, чтобы ты хныкала, скулила и причитала. Тогда я не буду чувствовать себя таким виноватым из-за того, что не убил тебя.

Он подошел к ней ближе, разглядывая ее, как мясник разглядывает разделанную им тушу.

— Видишь ли, я так хотел убить тебя. Но даже я, лишенный совести, не способен убить женщину. Придется мне утешаться твоими страданиями. Раз уж я не могу убить твое тело, я убью твое счастье, твое наслаждение, твою радость, любое светлое чувство, в котором ты захочешь найти утешение от проявлений моей мести.

— Пожалуйста, — проговорила Нора, задыхаясь от рыданий. Она не могла смотреть ему в лицо и сидела, опустив голову на изгиб локтя. — Пожалуйста, я н… ничего не сделала.

Кристиан схватил ее за волосы и приблизил к ней свое лицо. Она судорожно вздохнула и попыталась оторвать его руку, но он не выпускал ее.

— Я ненавижу тебя так же сильно, как Черного Джека, нет, гораздо сильнее. Теперь ты моя жена, ты в моей власти. Всю оставшуюся жизнь ты проживешь нелюбимой, нежеланной, окруженной людьми, которые знают, что ты из себя представляешь, и ненавидят тебя за это.

Он отшвырнул ее от себя и исчез в соседней комнате, захлопнув за собой дверь. Нора осталась лежать там, куда он ее бросил, уставившись на то место, где он только что стоял. В ее ушах звучали слова, открывшие ей ужасную правду о его истинных чувствах к ней. У нее было ощущение, будто ее колют остроконечными копьями, и она истекает кровью.

Некрасивая, нелюбимая, глупая. Некрасивая. Некрасивая, глупая, некрасивая, некрасивая, некрасивая. Я ненавижу тебя.

Ее тонкий пронзительный крик разорвал тишину безлюдного крыла Вастерн-хауса. И сразу же вслед за криком раздался смех Кристиана де Риверса.

ГЛАВА 15

Воздух в покоях новобрачных был пропитан запахом свечей, роз и жимолости. Последняя свеча, догорев, погасла, и комната погрузилась в полную темноту. Повсюду — на кресле, комоде, пустой кровати — была разбросана одежда. Нора сидела скрючившись в углу комнаты подальше от окруженного пологом места своего унижения, душевной пытки и крушения надежд. Ее густые волосы были собраны в узел, сама она завернулась в покрывало и прижалась к стене.

Она совсем обессилела. Состояние душевной агонии, в котором она пребывала, сменилось полной апатией, спасительной сейчас прострацией и лишь на периферии сознания еще пульсировала боль. Постепенно она начала воспринимать звуки и, услышав скрипы и шорохи, обычные в любом доме ночью, подумала, что он вернулся, и съежилась еще больше.