Кристиан засмеялся и повернулся к Антэнку.

— Где эта твоя игрушка?

Антэнк дал знак своим помощникам, и они вдвоем внесли металлический предмет размером немногим больше человеческой головы. Предмет представлял собой прямоугольник из железных полос. Через верхнюю полосу проходил толстый винт, к которому крепилось что-то вроде шапочки. Кристиан погладил это орудие пытки.

— Ну, Падерборн, тюлень ты мой толстый, даю тебе одну минуту. Не скажешь, кто твой хозяин, и на тебя наденут эту милую шапочку. Если я не услышу его имени, эти двое молодцов будут закручивать винт до тех пор, пока твоя голова не треснет, как переспевший арбуз. Я, само собой разумеется, отойду подальше, чтобы твои мозги не испачкали мой костюм.

— О Боже, о Боже, о Боже, о Боже.

Взглянув на помощников, Кристиан поднял бровь

— Ну что, ребята?

Двое подручных подняли свое орудие, Хьюго снова запричитал, но в этот момент наверху открылась дверь, и чей-то голос произнес:

— Узнаю это хныканье.

На мгновение все застыли, потом Кристиан обернулся, вытаскивая меч. Хекст и Иниго встали у лестницы, загородив Кристиана, а оба подручных отскочили от пленника и схватились за собственное оружие. По лестнице спустился худощавый мужчина в такой же, как у Кристиана, маске. Вид оружия, судя по всему, не произвел на него впечатления. Он спокойно вошел в круг вооруженных людей и остановился перед Кристианом. Как только на него упал свет, Кристиан, выругавшись, убрал свой меч, остальные последовали его примеру, а Хьюго зарыдал.

— Что это ты делаешь с моим печатником, лорд главный беспутник? — спросил вновь прибывший.

— Ты же должен быть во Франции.

— Я не во Франции, — последовал краткий ответ

— Слышал о последних событиях?

— Да, и благодарю Господа за то, что тот, кто тебе дорог, остался в живых. Я заходил к нему, и он послал меня за тобой, сказав при этом о тебе несколько слов, которые я не буду повторять.

Кристиан скрестил руки на груди.

— Я всего лишь пытаюсь защитить тех, кого почитаю и люблю. — Не отводя взгляда от человека в маске, он добавил: — Покажи-ка этому жирному гусю, как действует твоя новая игрушка, Антэнк.

— О-о-ох.

— Милорд беспутник, я знаю, ты рассержен, но не могу позволить тебе выдавить мозги одному из моих лучших слуг.

Кристиан словно превратился в камень, и лишь на виске пульсировала тонкая жилка. Потом он медленно поднял руку, и Антэнк начал развязывать пленника. Кристиан повернулся ко всем спиной и уставился в стену, размышляя о том, что он спустился в новый круг ада.

Все покинули помещение, уводя с собой Падерборна, и Кристиан остался наедине с вновь прибывшим. Когда дверь наверху закрылась, он подошел к стулу, на котором пару минут назад сидел Падерборн, поднял его над головой и швырнул в стену; в сторону полетели осколки кирпича и щепки. Но громче, чем звук удара, прозвучал поток непристойностей, изрыгаемых Кристианом.

Человек в маске не выказал ни малейшего беспокойства. Он снял маску и неторопливо сложил ее; стали видны его редеющие волосы и глаза с тяжелыми веками и чувственным выражением.

— И ты, и принцесса, — проговорил он, — имеете привычку, разволновавшись, швыряться вещами. Как ты считаешь, избавится она от этой привычки, став королевой?

Кристиан повернулся к нему. Он тяжело дышал, тело было напряжено. Он едва сдерживал ненависть, которая на сей раз была направлена на него самого.

— Сесил, ты понимаешь, что произошло?

— Кто-то пытается поставить тебя под удар.

— Или убить меня и моего отца, и я винил в этом Нору, Боже, прости меня.

— Да, — подтвердил Сесил.