— Почему, чёрт меня дери? — Джонрако расхохотался, сбрасывая недавнее напряжение, — потому, приятель, что сейчас на Чертяке из всей команды имеется лишь тот паршивый кусок акульей требухи, который ты уже успел увидеть. Остальные просаживают деньги в портовых кабаках. Пока мы отыщем и соберём команду, никто из них не сумеет отличить апселя от кливера. Максимум, что я смогу сделать сегодня, это — собрать проклятых мерзавцев, чтобы они смогли проспаться до завтра. Ну как, по рукам?

Вместо ответа, парень подтолкнул шкатулку, и она разом очутилась около капитана. Собболи недоумённо взглянул на Черстоли, точно видел неведомое доселе животное.

— Ты, приятель, должно быть рехнулся. Не боишься завтра прийти на пирс и увидеть голые кнехты?

— Я вам доверяю, — просто ответил Хастол и улыбнулся, — Во сколько отплытие?

— Когда пробьёт пять склянок, — тупо ответил Джонрако, уставившись на шкатулку с Зеркалами.

И лишь, когда дверь за парнем закрылась, а звук его лёгких шагов стих, капитан вспомнил, что так и не задал вопрос, которые возник у него в голове, стоило узнать о цели.

На кой чёрт парня вообще понесло на Калларис?

ГЛАВА 4. МАГИСТР

Высокие фигуры, блистающие длинными кольчугами и глухими шлемами, молча разошлись в стороны и вскинули руки в латных рукавицах, отдавая честь долговязому человеку, с головы до ног, обряженному во всё чёрное. Но невзирая на свободный покрой тёмного плаща, трепещущего под порывами ветра, особенно яростного на вершине башни, было ясно, что рослый человек определённо не страдает от избытка веса. Скорее на ум приходили определения: худощавый и тощий.

Ветер тщился сорвать глубокий капюшон, низко надвинутый на лицо путника, которому гвардейцы уважительно уступали дорогу, но кусок ткани упорно сопротивлялся попыткам ураганных потоков и продолжал скрывать черты лица незнакомца. Точно так же пряталось и остальное тело, словно по спиральной лестнице поднялся не живой человек, а некий тёмный дух, принявший его обличье. Даже бесстрашные гвардейцы ощущали нечто эдакое и отдав честь, жались к стенам, пытаясь оказаться подальше от сумрачной фигуры. Однако пришелец словно и не замечал поведения солдат, продолжая преодолевать сопротивление урагана и двигаясь в сторону тёмного проёма в стене Башни.

Этот вход не охранялся. Не было нужды. Если бы некий, излишне ретивый страж, осмелился ступить на площадку, украшенную золотистой плиткой, со стилизованным изображением глаза в центре каждой, то тут же осознал бы, какую непоправимую ошибку совершает. Если бы успел.

По обе стороны распахнутого зева входа возвышались изваяния странного существа, при одном взгляде на которое мороз драл по коже. Не было понятно, что именно вызывало отрицательные эмоции: то ли гротескные очертания расплывающейся фигуры с многочисленными щупальцами, то ли угрюмый, почти живой, взгляд жутких глаз, но никто, из немногочисленных посетителей, не пытался задержать свой взгляд на странных скульптурах.

Однако, неизвестный, кем бы он ни был, напротив, задержался и приласкал каждую тварь, проведя по гребню рукой, затянутой в чёрную перчатку. В самом жесте присутствовала некая странность, словно любящий отец касался любимого чада. Уделив внимание обеим изваяниям, тёмная фигура нырнула в чёрную бездну входа, исчезнув в непроглядной тьме.

Но пропал путник лишь для постороннего взгляд, а на деле он продолжил восхождение по неосвещённой лестнице на самую верхушку Башни Облаков. Зал, расположенный здесь являлся самой высокой точкой города, откуда можно было наблюдать весь Ченс, поля, его окружавшие и бескрайнее пространство моря Зац. Вот только людям, собравшимся здесь, было совсем не красот ландшафта. Их привели сюда совсем иные причины.

Человек в тёмном плаще продолжил подъём по лестнице, спиралью, уходившей вверх.