|
Да, разбитые корпуса кораблей, выброшенные на скалы, обглоданные рыбами тела и крабы ползающие в черепах, это — жутко и отвратительно. Но самым кошмарным оказалось зрелище боевых кораблей Карта, угодивших под магические удары колдунов Магистра. Те ещё говнюки! Они никогда не использовали чего-то простого, типа огня или заморозки; всегда — что-то жуткое, не просто убивающее, а пугающее выживших, до смерти. Людей превращали в лохмотья, в кровавое месиво, иногда оставляя в живых. Я своими глазами видел монстров, которые не должны существовать в природе, а ведь прежде они были обычными людьми. А ещё появлялись ночные твари, покидавшие поле боя с рассветом, при взгляде на них кровь стыла в жилах, — Джонрако замолчал и провёл ладонью по лицу, точно пытался стереть жуткое воспоминание, — Наверное, именно с тех пор я усвоил, что самой страшной и беспощадной силой, в нашем мире, является Магистр со своими прихлебателями. И именно тогда я понял, что ненавижу лысого чародея. Никто не позволял ему управлять нашими судьбами и вершить свой беспощадный суд.
— Мне кажется, капитан, что в этих словах звучит нечто личное, — заметил Хастол, — Война ужасна, но она не способна вызвать столь продолжительную и постоянную ненависть. Ваш отец… Джонрако взглянул на него, с некоторым раздражением, а потом стукнул кулаком по бедру. — Вот же сукин сын! Хорошая память, да? — он покачал головой, — Всё запомнил? Язык мой — первый предатель, но ты абсолютно прав, приятель: дело, действительно, в моём отце. — А что с ним? — живо поинтересовалась Шания. Очевидно, для девушки, после гибели её близких, чужие родственники становились особенно интересны. — Его уже нет. Давно нет. Погиб гораздо раньше твоих родителей, малышка, — Собболи выпустил огромный клуб дыма, полностью скрывший его лицо, — Я имел неосторожность упомянуть при этом болтуне, что его казнили за шпионаж в пользу Карта во время войны двух островов. Но это — неправда. Точнее — правда, но не вся. Официальная версия, которую озвучили на суде и во время казни, — дым рассеялся и Волли увидела капитана, постаревшего от неприятных воспоминаний, — Мой отец не был шпионом. Много позже, я обнаружил его тайник, пропущенный гвардейцами. Там лежал секретный дневник. Чёртова писанина оказалась зашифрована, от и до. Если бы я не потратил столько времени на изучение древних трактатов (Шания уставилась на капитана так, словно видела его первый раз), то просто выбросил бы эти непонятные каракули. Целых пять лет я сверялся с «Зименем Тартифика» и переводил строчку за строчкой, пока не прочитал всё, до последней точки. — «Зименем Тартифика», — задумчиво пробормотал Хастол, — «Основы смены Сезонов». Старая книга. — И о чём говорилось в дневнике? — Шания не могла дождаться окончания рассказа, — Кем же был ваш отец? — Эмиссаром Чёрного Круга Лесных Братьев, — провозгласил капитан с какой-то, непонятной и самому, гордостью, — Посланцем на материке. Много лет они готовили заговор против Магистра, который должен был совпасть с началом войны. Но всё пошло наперекосяк: Войну начал сам Магистр, стравив между собой два дружественных острова, а среди Братьев оказался предатель, открывший все подробности заговора. Всех повстанцев на материке истребили, Карт потерпел поражение, а Братья укрылись в лесах. Но мне, честно говоря, плевать на это! Главное, это то, что мой отец был казнён на площади, точно какой-то жалкий преступник и я видел шрамы, от пыток, на его теле. Столько лет прошло, но я ещё помню всё это и жажду мести. Если бы эта лысая тварь угодила ко мне в руки — я бы не колебался ни секунды! Хастол слушал откровения капитана так же внимательно, как и девушка, но его реакция была совершенно иной. |
