|
Тем более, что с этой стороны ветер дул навстречу. А защитные очки елозили по лицу. Он поправил их, пытаясь зафиксировать. Прищурился. На льду, между теми далекими холмами и их островком, он увидел с дюжину темных пятнышек. Это не могло быть пика-пиной, поскольку они передвигались. До него донесся голос Септембера: «Ну как, видно там что-нибудь?». Из-за ветра казалось, что эти слова звучали дальше, чем было. — Я не уверен, может быть, стая животных, своеобразное приглашение на обед. — Хорошо! — Задранное вверх лицо озарилось широкой улыбкой. — Будем надеяться, что нам предложат меню, а не мы им. Этан снова посмотрел на далекие точки и стал слезать, лишь убедившись, что они действительно движутся к острову. Два человека, отмечая дыхание легкими облачками, вернулись на лодку. Вильямс и другие дожидались их. Учитель помог Септемберу запереть за собой дверь. Этан заметил, что пиджак и штаны Уолтера странно оттопыриваются. Это делало его похожим на бутафорского гнома. Голова была обмотана тряпками, и черные глазки выглядывали из щелки. Это было, конечно, неудобно, но хотя бы тепло. А похитителю было явно не до моды. — Как палец? — спросил Септембер у Колетты. — Помазали болеутоляющей мазью, — сказала она, — кажется, опухоль спала. Боль не прошла, но стала тише. — Замечательное создание, — заметил дю Кане, — удивительный защитный механизм. А может, и наступательный. Мы сняли с перчатки несколько десятков мелких колючек. Я бы совсем не хотел наступить на эти штуки босой ногой. — Что-то вроде земной медузы, — заметил Вильямс. — Раз мы заговорили о защите, — сказал Этан, как можно невозмутимее, — мне кажется, следует подготовиться к приему гостей, которые спешат засвидетельствовать нам свое почтение. Интересно, произведет эта новость на нее впечатление? — Ну вот, — проворчала она, — только этого не хватало. — Может быть, охотники? — весело добавил Септембер. — Аборигены! — воскликнул Вильямс. — Как замечательно! Я постараюсь побольше взять на заметку. Мои ученики будут в восторге. Он, видимо, не опасался, что сам может превратиться в учебное пособие. — Вы думаете, они дружелюбны, — неуверенно спросил дю Кане. — А что мы противопоставим, если нет? — холодно спросила Колетта. — Может быть, даже — каннибалы, — заметил Септембер, определенно желая разрядить атмосферу. — Приятель, вы ведь просматривали ленты? Я стану от вас справа, постараюсь выглядеть дружелюбно. А вы, Вильямс, слева от него, тоже, как участник просмотров. — Если диалект не слишком сложен, я смогу их понять, — вставил Уолтер. — Лучше стойте сзади, закрыв рот, — предложил Септембер. — Я же ничего не смогу им сказать, это же понятно, — обиженно сказал Уолтер. — Меня волнует не так ваш язык, как вид. Он может испугать и очень хладнокровных первобытных людей. Симметрия на них подействует благотворно. Мы не имеем право отпугивать потенциальную помощь. Уолтер, ворча, согласился. Септембер повернулся к дю Кане. — При всем моем уважении, должен вам сказать, что вам тоже лучше стоять позади, так как вы не понимаете языка. Отца и дочь, кажется, это вполне устраивало. — Ну, все знают, где кому стоять? Хорошо. — Он повернулся к Этану. — Ну, дружище, ваш черед. Этан, взявшись за дверь, обратился к нему: — Знаете ли вы какие-нибудь слова для завязки межвидовых контактов? Возможно, они никогда не видели людей. |
