Грейлин недоуменно насупился.

Дарант объяснил:

– В нашем экипаже тринадцать мужчин и пять женщин. Предателем может оказаться любой из них. Если он тут вообще один. Вычислить негодяя или негодяев практически невозможно.

– Что же нам тогда делать?

Дарант пожал плечами:

– Мы верим в любовь вредителя к собственной жизни, что и было продемонстрировано им до сих пор. Я поставлю своих дочерей охранять оставшиеся горелки, но думаю, что пока они в безопасности. Если предатель вновь начнет действовать, то, скорей всего, таким образом, чтобы в конечном итоге не погибнуть самому. Мы должны быть готовы к этому. И внимательно следить за всеми членами команды.

Громкий стук привлек их внимание к двери.

– Мы приближаемся к горам! – окликнул их Фенн. – Еще через колокол мы вплотную приблизимся к бушующей над ними буре. Каковы будут приказания?

Все взгляды устремились на Даранта. Пират выждал, пока все кивнут, чтобы убедиться в единодушном согласии, – или, может, просто хотел разделить ответственность с остальными, если решение окажется катастрофическим. Потом крикнул Фенну:

– Общий сбор! Нужно пришпилить каждое выпавшее перышко «Пустельги» на место, прежде чем мы подлетим к этим горам!

Пират вновь повернулся лицом к собравшимся в каюте, прижимая костяшку согнутого большого пальца к губам в клашанском пожелании удачи.

– К бесу всех вредителей – мы преодолеем эти горы!

Райф явно продолжал сомневаться:

– Даже если мы и доберемся туда, то что там найдем? Помнишь предостережение того малого из древних времен? Касательно «людей преопасных и чудищ ужасных»?

Крайш медленно кивнул:

– Если эти легенды окажутся правдой, предатель среди нас будет наименьшей из наших забот.

Часть II

Принц в изгнании

Кисалимри – Вечный город Южного Клаша – есть старейшее людское поселенье на всем Венце. Камень и железо, из коих проросли его корни преглубокие, восходят к Забытому веку – устрашающее семя времени, утраченное для истории. Но из семени сего вырос великий город, раскинувшийся от залива Благословенных до самого подножья холмов Гиргского Уступа, на сотни лиг во все стороны. Это не столько отметка на карте, сколько царство отдельное, отделенное древними стенами, но объединенное кровью и общей целью. Сказано: ежели Кисалимри когда либо падет, то падет и весь мир.

Из восьмидесятитомного трактата Лиррасты «Постижение географики»

Глава 4

Второй по рождению принц Халендии все никак не мог управиться со своими цепями, направляясь к поручням прогулочной баржи. Серебряные звенья тянулись от лодыжек Канте ри Массифа к ошейникам двух положенных ему по чину сопровождающих, чааенов привязанных, которые тащились следом. Даже проведя целый сезон в Кисалимри, Вечном городе Южного Клаша, он так и не научился плавно подстраиваться под шаг тех, кто прикован к нему по долгу службы.

Его левая нога попыталась ступить вперед, но была резко остановлена серебряным браслетом на лодыжке. Канте совершенно недостойно принца замахал руками, пытаясь удержать равновесие, но понял, что это безнадежное дело. Принц повалился было на палубу головой вперед – но тут чья то твердая рука схватила его за плечо и удержала. Его спаситель усмехнулся, поднимая Канте на ноги и помогая ему перебраться через поручни.

– Спасибо, Рами, – с чувством произнес Канте. – Если б не ты, я сломал бы себе нос, а я его формой всегда гордился.

– Мы явно не можем этого допустить, друг мой, особенно когда до твоей свадьбы остался всего лишь один оборот луны. – Рами мотнул головой в сторону возвышения в центре широкой баржи.