— Что там с Воротом случилось? — взволнованно спросил Дима.

— Убили его. На той квартире убили, где он с Катей крутил. Катя ушла, а он со своим телохранителем остался. Их там обоих и уложили.

— Кто?

— Я.

— Ты?! — шарахнулся от меня парень.

— Менты думают, что я. Я же на этой квартире засветился. Пальчики мои там остались, они на меня по ним и вышли…

— А у них что, твои пальчики были?

— Были. Судимость у меня, четыре года общего режима.

— Ну, я вижу, что ты свой человек, — натянуто улыбнулся Дима и снова наполнил бокалы, на этот раз Настя даже слова не сказала.

— Тоже срок мотал?

— Ага, два года. Но условно. За драку…

— А ты думал, за убийство? — колко спросила Настя. — Думаешь, это Дима Валеру убил?

— Я думаю? Вообще-то, это ты думаешь.

— Я не думаю… Я знаю, что Дима здесь ни при чем.

— А кто при чем?

— А это не к нам. Я же чувствовала… Я знала, что ты не зря к нам сегодня прилепился!

— Я же говорю, что искал тебя. Искал, а найти не мог. Телефон у тебя краденый, машину я твою не видел, номеров ее не знаю…

— Краденый телефон?! — возмутилась Настя. — Кто тебе сказал, что краденый? Я его просто нашла…

— Ну и возвратила бы хозяину, если нашла.

— А кому нужна такая дешевка?

— Тебе же нужна была.

— Не нужна. Я только симку взяла.

— Зачем?

— На всякий случай…

— Всякий случай — это я, да?

— Ну да. Ты же компроматом занимаешься, мог бы и на меня компромат нарыть.

— Зачем?

— Ну, тебе видней…

— Может, ты знала, что Воротникова грохнут?

— Я знала? Не, ну ты совсем съехал! — простонала Настя, хватая от возмущения ртом воздух. — Дима, скажи ему!

— А чего говорить? Тут разбираться надо, — в раздумье мотнул головой парень и пристально посмотрел на меня. — Настя здесь не при делах, я отвечаю. И насчет краденого телефона ты зря. Не могла она телефон украсть. Найти могла, а украсть — нет. И то, что шифровалась она, понять можно. Ты же папарацци, от тебя всего можно ждать…

— Какой, к черту, папарацци? Частный детектив я!

— Да одна фигня…

— Вот и я о том же, — пренебрежительно усмехнулась Настя. — Работа — фигня, а берешь много.

— Ну да, ты же вторую половину гонорара собиралась зажать, — вспомнил я.

— А ты меня шантажировать начал. Вот и скажи, правильно я делала, что шифровалась, или нет?

— Поэтому и на такси ко мне подъезжала?

— Да, поэтому и такси брала.

— Но я не папарацци. И стараюсь работать честно…

— А срок за что мотал?

— Неважно.

— Скрываешь? Значит, что-то нечестное.

— Вором я был. Квартиры выставлял. Тяжелое детство, бетонные игрушки. Теперь вот частным сыском занимаюсь. И частным и честным. Правда, в квартиры не совсем честно порой попадаю, замки взламывать приходится… Мне скрывать нечего. И вы, если вам скрывать нечего, должны мне все рассказать.