Майло, случайный слушатель, встретил имя Робин — да и мое тоже — в надписях на упаковке, сделанных мелким шрифтом. Шулль-то уж наверняка заметил бы их.

Беби-Бой благодарил «прекрасную леди от гитар» за то, что содержит его инструменты в порядке.

Благодарил «доктора Алекса Делавэра за то, что тот делает эту леди счастливой».

Фотографии Робин в журнале. Лестные отзывы.

Восходящая звезда.

Все это я рассказал Элисон.

— Слишком бурная фантазия, правда?

— Дело жутковатое, верно. Давай позвоним ей сейчас. Может быть, она дома и этим все закончится.

Я позвонил по сотовому. Ответа не последовало. Потом позвонил Майло по его служебному телефону. Отсутствует. Автоответчик дал номер его сотового.

Потом я вспомнил: он в Портер-Ранч у судьи, надеется, что тот подпишет заявку на получение ордера на обыск.

Я позвонил в полицейский участок Голливуда. Петры тоже не было. Номера ее мобильника я не знал.

— Прибавь скорость, — посоветовала Элисон.

Улица, на которой жила Робин, была тихой и темной. Обитатели маленьких домиков поужинали и легли спать. Множество запаркованных машин, пахнет соленой водой океана.

— Вон, — сказал я. — Ее пикап на подъездной дорожке. Ты права. Робин не поднимает трубку. В окнах свет, кажется, все в порядке.

— Если хочешь проверить, там ли она, не стесняйся.

— Что это? Сестринская солидарность?

— Едва ли. Ведь я не знаю ее. Я даже не знаю, понравится ли она мне. Это сугубо твое дело, дорогой. Если что-нибудь и задержит тебя сегодня ночью, то мне хотелось бы, чтобы это была я.

— Ты подождешь?

— Разумеется. — Элисон широко улыбнулась. — Или выйду и пощеголяю своими туфельками «джимми» и своим «ух ты» цвета черного изумруда. — Пока я искал место для парковки, она добавила: — Бьюсь об заклад, что Робин хороша собой.

— Я предпочел бы говорить о тебе.

— Это означает, что она в самом деле хороша. Ну ладно.

— Элисон…

— Да, да, — засмеялась она. — Вон там есть место — за «кадиллаком».

Я начал говорить ей что-то, но до сих пор не могу вспомнить, что именно.

Мои слова прервал пронзительный крик.

— Нет, нет… остановитесь! Кто вы такой, кто вы такой… остановитесь, остановитесь!

Я надавил дверь плечом, но она так легко распахнулась, что я потерял равновесие, упал, удержался на руках, вскочил и побежал дальше.

В доме было темно, лишь треугольник света падал на пол из холла слева.

Мастерская.

Вопли… Я ворвался внутрь и чуть не спотыкнулся о тело мужчины, распростертое на полу. Весь в черном, лежит ничком в луже крови.

Робин сидит скорчившись в конце мастерской у стены и держит перед собой руки, словно защищаясь.

Увидев меня, она показала налево. Из-за двери вышел мужчина в черном и приблизился к ней, размахивая ножом. Большим кухонным ножом Робин. Я узнал его, поскольку сам купил этот набор ножей.

Она пронзительно кричала, а мужчина все приближался. На лице — маска, как у горнолыжника, дальше — черный свитер и нейлоновые брюки.

На свитере ярлычок «Бенеттон». Это все, что обычно замечают люд и.

Что-то во взгляде Робин заставило его обернуться. За полсекунды он принял решение и ринулся ко мне.

Я отскочил, а Робин бросилась к своему рабочему столу, схватила что-то обеими руками и накинулась на него. Это была стамеска. Робин промахнулась, не удержала инструмент, и он упал.