"Ты скоро будешь на месте", — сказал он. "Ты зарегистрировалась на рейс через Интернет"?

"Вчера. У меня есть посадочный талон".

"Хорошо. Это сэкономит тебе несколько минут".

"Мне нужна багажная квитанция на мой чемодан. Я не смогла засунуть свою зимнюю одежду в ручную кладь".

"Тебе не кажется, что они могли бы выбрать какое-нибудь теплое и солнечное место для медицинской конференции? Почему ноябрьский Вайоминг?"

"Джексон-Хоул вроде бы красив".

"Так это Бермуды".

Она осмелилась посмотреть на него. Мрак автомобиля скрывал озабоченные линии его лица, но она могла видеть увеличившееся серебро в его волосах. Насколько же старше мы стали всего за один год, подумала она. Любовь сделала нас обоих старше.

"Когда я вернусь, сходим в какое-нибудь теплое место вместе", — сказала она. "Только на выходные". Она безрассудно рассмеялась. "Черт возьми, давай забудем о мире и уедем куда-нибудь на месяц".

Он молчал.

"Или я прошу слишком много?" — тихо сказала она.

Он издал усталый вздох. "Как бы нам не хотелось забыть обо всем мире, он всегда здесь. И мы должны вернуться к нему".

"Мы ничего не должны делать".

Взгляд, который он бросил на нее, был бесконечно грустным. "На самом деле ты не веришь в это, Маура". Он обратил свой взор на дорогу. "Я тоже".

Нет, подумала она. Мы оба верим в эту чертову ответственность. Я хожу на работу каждый день, плачу налоги точно по графику и делаю то, что мир ждет от меня. Я могу болтать о том, что хочу сбежать с ним и совершать что-то дикое и безумное, но я знаю, что никогда этого не сделаю. И Дэниел не сделает.

Он остановился у въезда в ее терминал. Минуту они сидели, не глядя друг на друга. Вместо этого она сосредоточилась на своих попутчиках, ожидающих регистрации на рейс, все одеты в плащи, будто собравшиеся на похороны дождливым ноябрьским утром. Ей действительно не хотелось выходить из теплой машины и присоединяться к удрученной толпе путешественников. Вместо этого полета я могла бы попросить его отвезти меня обратно домой, размышляла она. Если бы у нас было несколько часов, чтобы поговорить об этом, может быть, мы смогли бы найти способ не ставить работу между нами.

Костяшки пальцев постучали в ветровое стекло, она подняла глаза и увидела аэропортового полицейского, глядевшего на них. "Это только для выгрузки", — рявкнул он. "Вы должны переставить транспортное средство".

Дэниел опустил окно. "Я просто подвожу ее".

"Ну, не растягивайте это на весь день".

"Я возьму твой багаж", — сказал Дэниел. Он вышел из машины.

С минуту они стояли, дрожа, вместе на бордюре, молча на фоне какофонии грохота автобусов и сигналов машин. Если бы он был моим мужем, думала она, мы бы поцеловали друг друга на прощание прямо здесь. Но слишком долго они избегали проявления каких-либо чувств на публике, и хотя он не надел воротничок священника сегодня утром, даже объятье казалось опасным.

"Я не должна ехать на эту конференцию", — сказала она. "Мы могли бы провести неделю вместе".

Он вздохнул. "Маура, я не могу просто взять и исчезнуть на неделю".

"А когда сможешь"?

"Мне нужно время, чтобы организовать отпуск. Мы поедем, я обещаю".

"Это всегда должно происходить в каком-то далеком месте, не так ли? Где-то, где никто нас не знает. На этот раз я хочу провести неделю с тобой никуда не уезжая".

Он посмотрел на полицейского, который двигался назад по направлению к ним. "Мы поговорим об этом на следующей неделе, когда ты вернешься".

"Эй, мистер!" — кричал коп.