|
Кто-то, пыхтя, вдвоем или поодиночке, боролся с заполненными горючим бочками. Под пристальным надзором улыбчивого повара Бориса Игнатьевича, устроившиеся за расставленными тут же столами женщины сортировали по мешкам и корзинам заготовленную впрок немудреную провизию. — Ну, она и здоро-о-овая! — восхищенно прошептал Юрик, когда они с Лерой спрятались за поставленными друг на друга ящиками, на каждом из которых стояла таинственная и малопонятная подросткам маркировка «12,7 мм». — Говорят, там внутри целый город! Папа рассказывал, что когда у Лобачевых старший сын чуть квартиру не спалил, капитан его на борт с завязанными глазами отвел и где-то там оставил. Пацан повязку-то снял, да вот выход почти шесть часов найти пытался. Когда его вытащили, колотился весь. Месяц потом из дому носа не казал. — Слышала, — в ответ прошептала Лера. — Пошли, посмотрим поближе. Прежде чем девушка успела испуганно шикнуть, Юрик, прячась за ящиками и массивным инвентарем, стал пробираться к лодке. — Смотри, а это что? Рыба?! — продолжал азартно комментировать парнишка, когда Лера пристроилась рядом с ним в новом укрытии. — Треску опять на рыбалку отпустили, что ли? Его же после того, как он последние сети утопил, отстранили. — Новые сплел, — предположила Лера. — С ума сошла? Из чего? Из буренкиных потрохов? Девушка рассеянно пожала плечами. Сейчас она чувствовала, как от вида приготовлений по телу горячей волной растекается незнакомое радостное возбуждение. Нечто подобное Лера ощущала всего один раз в жизни — когда Батон только учил ее стрелять. Путешествие. Другие места. Свобода! * * * — Войдите, — раздался изнутри прокуренный голос Лобачева, едва Лера оторвала от двери кулак. — Здравствуйте, Юрий Борисович, — проходя в помещение, поздоровалась девушка. — Здорово, Валерия, — Лобачев оторвался от мореходных карт, в изобилии разложенных на столе. — С чем пожаловала? Как Ерофеич? — Спасибо, ничего. Я к вам… то есть, — растерянно забормотала Лера, мгновенно позабывшая все заранее отрепетированные фразы. — Да ты садись, — указывая на стул, предложил Лобачев. — Понимаете, я… — бормотала Лера, изучая носки стоптанных ботинок и мысленно ругая себя за глупость. Стоило приходить! — Да ты не тушуйся. Говори, как есть, — подбодрил капитан и поднялся из-за стола. — Чаю хочешь? — Нет, спасибо, — тихо ответила Лера и вдруг решилась. — Возьмите меня с собой! Огорошенный вопросом Лобачев так и застыл, не донеся жестянку с грибной заваркой до кружки. — Куда? — В Антарктику. — А тебе-то зачем? — оправился от первого потрясения Лобачев и сыпанул заварки в кружку. — У тебя ж свадьба скоро, совсем другие заботы начнутся. — Мне нужно… понимаете, — опять сбилась растерявшаяся под внимательным взглядом капитана девушка. — Родители… — Ах, это, — вздохнул Лобачев и, придвинув стул, сел рядом с Лерой. — Я же тебе рассказывал. К началу войны там находилось более восьмидесяти исследовательских баз, включая наши. Стреляли по ним, нет, — но если бы там кто-то выжил, за двадцать лет они смогли бы найти способ выйти на связь. Двадцать, Лера. Ты, вон, за это время выросла и свою семью создаешь. Это же пропасть! — Понимаю, — пробормотала девушка и всхлипнула. — Не ты одна с этим живешь, уж поверь. У меня тоже родители и первая жена… Там остались, в Северодвинске. Я тогда в автономке был, — голос Лобачева изменился. |
