— Нас так просто не возьмешь, клянусь Кромом! Сейчас все отправитесь гулять по Серым Равнинам, потомки шакалов! — вскричал варвар, бросая своего коня вперед.

Киммериец вломился в строй нападавших, разя мечом направо и налево. На помощь к ним уже скакали ещё двое солдат — они разделались со своими противниками и добыли себе коней. Вшестером они быстро разобрались с последними гирканцами, хотя те держались мужественно и стойко. Но против Конана и Герарда с товарищами не могла выстоять даже целая сотня кочевников. На берегу лежали трупы пятидесяти кочевников и троих солдат Конана — его отряд тоже понес потери.

— Хорошо поработали! — Конан смахнул пот со лба. — Герард, где ты научился так биться?

— Наверное, природа наградила меня этим даром, — скромно ответил юноша.

— Сколько у нас теперь лошадей?

— Больше, чем всадников, — ответил один из солдат.

— Что ж, тогда вперед, на помощь Бахтару.

Глава 8

Помощь подоспела как раз вовремя. Пятеро лучников во главе с Бахтаром, укрываясь щитами от стрел, вжались в большой камень на берегу реки и готовились, если придется, дорого продать свои жизни. Поначалу дела у них шли успешно. Стоило первой шеренге кочевников войти в реку, как на них обрушился град стрел. Солдаты Конана не оставили в живых ни одного.

Увлекаемые течением, окровавленные трупы медленно поплыли к морю. Но гирканцы были не новички в ратных делах. Они на время рассыпались по берегу реки, а теперь, переждав, собрались все вместе и пытались пробиться к морскому берегу по песчаному откосу. Хорошо хоть кустарник был настолько густой, что на лошадях им никак не удавалось пробраться за спины защитников, а иначе солдатам киммерийца грозила бы верная гибель.

Появление отряда Конана было для кочевников полной неожиданностью. Теперь их оставалось всего пятнадцать против двадцати четырех стрелков киммерийца. Отступать гирканцам было некуда, да и выбор у них был небольшой: либо биться до последнего и погибнуть, либо сдаться на милость варвара.

— Если бросите оружие, — прокричал Конан, на всякий случай, прикрываясь щитом, — то отпущу живыми и отдам ваших коней! Помощи вам ждать неоткуда, с вашими товарищами уже покончено! Считаю до пяти, а потом вас уже ничто не спасет!

Вид взбудораженного недавней схваткой киммерийца с горящими холодным синим огнем глазами и двух десятков всадников, окруживших своего командира, заставил противника призадуматься. А весть о гибели сотника и товарищей окончательно сломила их. Сдаться сейчас — значит спасти свою жизнь. Они понимали, что князь вряд ли похвалит их за это, но выбора не было. Из строя кочевников выехал всадник на вороном коне.

— Кто поручится за то, что ты не перебьешь нас, если мы бросим оружием

— Я никогда не убиваю сдавшихся! — усмехнулся варвар. — Впрочем, — добавил он, — вы можете выбирать. Но клянусь богами, если не сдадитесь, я вас живыми отсюда не выпущу.

— Ладно, мы согласны! — прокричал предводитель, сбрасывая с себя перевязь с мечом и кладя рядом копье.

— Ну вот, так бы сразу! — удовлетворенно проговорил киммериец. — Оружие оставьте здесь, коней стреножьте, а сами идите сюда.

— Ты же обещал! — раздался сдавленный крик.

— Да не бойтесь, ублюдки! — захохотал варвар. — Я свое слово держу. Пойдете с нами к лагерю, посмотрите, как мы отплывем на лодках к кораблю, а потом делайте, что хотите.

Так и поступили. Окруженные воинами киммерийца, кочевники, опустив головы и не глядя на бывших противников, поплелись к лагерю. Варвар посигналил на корабль, и за ними прислали три лодки.