Затемнение.

Квартира Бони. Стол накрыт к приходу гостей. Бони нервно ходит по комнате.

Бриджит. Ты так волнуешься, как будто твой Альфред — это сам президент!

Бони. Ты будь с ним поласковей, пожалуйста… он немного простоват. Но зато душа-человек!

Бриджит. А жена? Тоже душа?

Бони. Никогда её не видел… (Шёпотом.) Представляешь, мы начали производство специальной охлаждающей ткани для пижам. А из отходов Альфред делает крем.

Бриджит. Почему ты говоришь шёпотом?

Бони. Я говорю шёпотом?

Бриджит. А что это за игры с зонтом на кухне? Почему ты ходишь на цыпочках по комнате? Ты стал очень странным, Джек! Может, ты хочешь использовать зонт, как парашют?

Бони. Такое впечатление, что ты тайно мечтаешь об этом!

Бриджит. Это что? Ирония? Всё-таки мама права: твоё фермерское происхождение…

Бони. Не трогай прах моих предков! А что касается твоей мамочки…

Звонок в дверь.

Появляется Ветилиго и обильно накрашенная Рита.

(Сдерживая удивление.) Дорогие гости, милости просим! (Представляется.) Моя жена Бриджит.

Ветилиго. Очень приятно. Моя жена Хелен.

Бони. Очень рад, госпожа Ветилиго! А мы как раз сейчас говорили о нашем общем бизнесе… Чудесный старт, правда?

Ветилиго. Мы с моей милочкой радуемся этому денно и нощно. Да благословит Господь наши деяния, да пошлёт здоровье императору!

Бриджит. Какая у вас милая шляпка, Хелен! Значит, вы тоже занимаетесь бизнесом? (Внимательно изучает Риту.)

Рита смущённо улыбается.

Ветилиго. Хелен немного застенчива… она воспитывалась в пуританской семье в Милане, её папа был председателем общества трезвости…

Бони. Прошу за стол, господа!

Бриджит нервно выходит из комнаты.

(Тихо.) Это ваша жена?

Ветилиго. Каюсь, старик, я привёз эту цыпку из Миндалии, комар её забодай. Между прочим, закадрил на почве рекламы наших пижам. Классная чува, а?

Бони. Вы хоть бы меня предупредили… она же не похожа на итальянку!

Ветилиго. Славная баба, но пьёт — хоть в задницу "торпеду" зашивай!

Бони. Садитесь, пожалуйста, за стол! Хелен, садитесь! Бриджит!

Все садятся. Входит Бриджит с супницей. Бони встаёт, чтобы помочь.

Бриджит. И что? Что ты скажешь?

Бони. Ты о чём?

Бриджит. Ты не узнал эти глаза?

Бони. Ты с ума сошла!

Бриджит. Какой цинизм! (Нежно всем.) Прошу отведать суп, дорогие гости! Он называется русский борщ!

Рита вздрагивает и перевёртывает тарелку.

Общая суматоха. Бони приносит полотенце.

Ветилиго. Хелен очень обеспокоена русской угрозой.

Бони. Не надо её преувеличивать. Вот царь Пётр прорубил в Европу окно, и что? Катается по заграницам, гуляет и даже голландское бельё покупал в моей лавке!

Ветилиго. Нет, всё-таки они опасны! Неуправляемы, всегда убивают порядочных людей: царя Александра, освободителя крестьян, убили, Столыпина Петра Аркадьевича, умнейшего человека, застрелили, а после революции такое началось…

Бриджит (со светским превосходством). Всё-таки они очень воинственны! В Принстоне я изучала Толстого и была поражена, как тепло он писал о войне. Потом я узнала, что сам он ветеран, участник обороны Севастополя…

Ветилиго. Говорят, он ходил на балы босиком! Ноги, говорят, в навозе были, а старик пёр себе и клал на всё.

Бриджит. Если говорить с философской точки зрения, то война заложена в русском национальном характере! Что вы думаете на этот счёт, милая Хелен?

Рита мнётся, смущённо улыбается.