– Слова, достойные вас, милорд! – сказал Андерсон. – Но, надеюсь, вы доскажете нам вашу увлекательную повесть?

– Она почти окончена, – промолвил лорд Ментейт. – Мне осталось только добавить, что благодаря огромной силе и храбрости, решительному и неукротимому нраву и еще потому, что, по общему мнению, которое он сам всячески поддерживает, он пользуется покровительством сверхъестественных сил и может предсказывать будущее, – Аллан Мак‑Олей окружен в клане гораздо большим почетом, нежели его старший брат. Ангюс, бесспорно, человек достойный и храбрый, но не выдерживает сравнения со своим необыкновенным младшим братом.

– Такая личность, – заметил Андерсон, – должна, несомненно, оказывать огромное влияние на умы наших горцев. Мы должны во что бы то ни стало заручиться содействием Аллана, милорд. С его отчаянной отвагой и даром предвидения .

– Тес, – шепнул лорд Ментейт, – сова просыпается.

– Я слышу, вы говорите о deuteroscopia, сиречь о ясновидении, – проговорил капитан. – Помню, блаженной памяти майор Мунро рассказывал мне, как волонтер в его роте, славный солдат Мардох Макензи, уроженец Ассинта, предсказал смерть Доналда Тафа из Лохэбера и нескольких других лиц, а также самого майора при внезапной атаке во время осады Штральзунда…

– Я часто слышал об этом даре, – заметил Андерсон, – но всегда считал тех, кто себе приписывает его, либо безумцами, либо просто обманщиками.

– Не могу причислить ни к тем, ни к другим своего родственника Аллана Мак‑Олея, – возразил лорд Ментейт. – Он слишком часто проявляет проницательность и здравомыслие, в чем вы сегодня вечером имели случай убедиться, чтобы назвать его безумцем; а его высокое понятие о чести и его мужественный нрав, бесспорно, снимают с него обвинение в умышленном обмане.

– Итак, вы, ваша светлость, верите в его способность предрекать будущее? – спросил Андерсон.

– Отнюдь нет, – отвечал молодой граф. – Я полагаю, что просто он сам внушает себе, будто прорицания, которые в действительности лишь плод здравых наблюдений и раздумий, подсказаны ему «какими‑то сверхъестественными силами, точно так же как религиозные фанатики принимают игру своего воображения за откровение свыше. Во всяком случае, если это объяснение не удовлетворяет вас, Андерсон, я ничего лучшего не могу придумать; да, кстати, после такого утомительного путешествия нам всем давно уже пора спать.

Глава 6

Облик грядущего – тенью пред нами!

Камбел

Утром гости, ночевавшие в замке, поднялись спозаранку, и лорд Ментейт, переговорив со своими слугами, обратился к капитану, который, усевшись в уголок, начищал свои доспехи крупным песком и замшей, мурлыча себе под нос песню, сложенную в честь непобедимого Густава Адольфа:

Пусть носятся ядра, гремит канонада, Вы смерти не бойтесь, вам слава – награда!

– Капитан Дальгетти, – сказал лорд Ментейт, – настало время, когда мы с вами должны либо распрощаться, либо стать товарищами по оружию.

– Надеюсь, однако, не раньше, чем мы позавтракаем? – спросил капитан Дальгетти.

– А я думал, что вы запаслись провиантом по крайней мере дня на три, – заметил граф.

– У меня еще осталось немного места для мяса и овсяных лепешек, – отвечал капитан, – а я никогда не упускаю случая пополнить свои запасы.

– Однако, – возразил лорд Ментейт, – ни один разумный полководец не потерпит, чтобы парламентеры или посланцы нейтральной стороны оставались в его лагере дольше, чем это позволяет осторожность; поэтому нам необходимо точно узнать ваши намерения, после чего мы либо отпустим вас с миром, либо будем приветствовать вас как своего соратника.