– Без малейших! – отвечал Мардох. – Что нужды такому бедняге, как я, знать о планах их похода?

– Ну, так задавай вопросы, – сказал Дальгетти, – и я буду отвечать на них peremptorie.

– Много ли ирландцев идет на соединение с мятежником Монтрозом?

– Вероятно, тысяч десять, – отвечал капитан Дальгетти.

– Десять тысяч! – в сердцах воскликнул Мардох. – Нам известно, что в Арднамурхане высадилось не более двух тысяч.

– Стало быть, ты знаешь больше меня, – невозмутимо отвечал капитан Дальгетти, – а я еще не видал их в строю или хотя бы с оружием в руках.

– А сколько людей думают выставить кланы? – спросил Мардох.

– Сколько удастся собрать, – отвечал капитан.

– Вы, сударь, не отвечаете на мой вопрос, – заметил Мардох. – Говорите прямо – тысяч пять будет?

– Вероятно, что‑нибудь в этом роде, – отвечал Дальгетти.

– Вы играете своей жизнью, сэр, если вздумали шутить со мной, – сказал Мардох. – Стоит мне свистнуть, и через десять минут ваша голова будет болтаться на подъемном мосту.

– Но скажите по чести, мистер Мардох, – заметил капитан, – разумно ли с вашей стороны расспрашивать меня о военных тайнах нашей армии, с которой я подрядился проделать весь поход? Если я научу вас, как разбить Монтроза, что станется с моим жалованьем, наградами и моей долей добычи?

– А я повторяю вам, – отвечал Кэмбел, – что если вы будете упрямиться, то ваш поход начнется и кончится шествием на плаху, воздвигнутую у ворот замка нарочно для таких проходимцев, как вы. Если же вы будете честно отвечать на мои вопросы, я готов принять вас к себе.., то есть к Мак‑Каллумору на службу.

– А хорошо ли он платит? – спросил капитан Дальгетти.

– Он удвоит ваше жалованье, если вы согласитесь вернуться к Монтрозу и действовать там по его указаниям.

– Жаль, что я не познакомился с вами, сэр, прежде, чем договорился с ним, – произнес Дальгетти как бы в некотором раздумье.

– Напротив, теперь‑то я и могу предложить вам более выгодные условия, – сказал Кэмбел, – конечно, если вы будете верным слугой.

– Верным слугою вам – значит изменником Монтрозу, – отвечал капитан.

– Верным слугою религии и порядка, – возразил Мардох, – а это оправдывает любой обман, к которому приходится прибегать.

– А что маркиз Аргайл, – я спрашиваю на тот случай, если бы вздумал перейти к нему на службу, – добрый ли он начальник? – спросил Дальгетти.

– Как нельзя добрее, – промолвил Кэмбел.

– И щедрый для своих офицеров? – продолжал капитан.

– Щедрее его нет человека в Шотландии, – отвечал Мардох.

– Честен и благороден в исполнении принятых на себя обязательств? – продолжал Дальгетти.

– Самый честный дворянин, какой только существует на свете! – заявил Мардох.

– Никогда еще не приходилось мне слышать о нем так много лестного, – заметил Дальгетти. – Вы, вероятно, с ним близко знакомы или, быть может, вы и есть маркиз? Лорд Аргайл, – внезапно воскликнул капитан, бросаясь на переодетого вельможу, – именем короля Карла, вы арестованы, как изменник! Если вы попытаетесь звать на помощь – я сверну вам шею!

Нападение капитана на маркиза было столь внезапно и неожиданно, что капитану удалось в один миг повалить его; одной рукой Дальгетти плотно прижал маркиза к полу подземелья, а другой схватил за горло, готовый задушить его при малейшей попытке позвать на помощь.