Когда шпага устремилась к нему, Санчо поднырнул под нее, а потом поднялся и плечом ударил старика в грудь. Тот отшатнулся к перилам и замахал руками, отчаянно пытаясь сохранить равновесие. На мгновение он его нашел, но вес купца оказался непомерным для прогнившей древесины, и она треснула. Варгас исчез в пустоте.

Санчо перегнулся над перилами и увидел, что Варгас распластался внизу, как сломанная кукла. С жутким хрустом он ударился головой о точильный камень. Безжизненные глаза купца по-прежнему были полны печали, а кровь и мозги выплеснулись на монеты и камень, и растекались по полу, где валялась требуха и кишки.

Так сбылся кошмарный сон Варгаса.

ЭПИЛОГ

Колокольный звон начался мощно и чисто, чтобы затем превратиться в быстрый, пронзительный и радостный перезвон. Этот звук ни с чем не спутаешь.

Колокола собора возвестили о том, что 23 апреля 1591 года прибыл флот из Индий. В Аренале как всегда царила праздничная и радостная атмосфера. В этот год из-за голода, от которого Севилья так страдала зимой, людей просто переполняло веселье. Они пили вино прямо из бочонков, которые прикатили с собой, распевали песни, восхваляли Господа и молились об успехе экспедиции. Шлюхи и воры тоже выручили неплохие деньжата.

В центре веселой суматохи прощались четверо. Пятого, англичанина, который отправился на родину на французском корабле через Нормандию, они проводили неделю назад. Он уехал с полными денег карманами и в прекрасном расположении духа. Когда Санчо вытащил его из-под трупа головореза, залитого кровью и кишками, англичанин поклялся святым Георгием, что если выпутается из этой истории, то больше никогда не станет пить. И с того дня и правда не брат в рот вина. Он проводил дни, погрузившись в свои бумаги, и что-то писал, заявив, что, вернувшись в Лондон, попробует поставить несколько пьес, которые пришли ему в голову. Он также много времени провел наедине с комиссаром, они рассказывали друг другу разные истории и болтали о людях.

Санчо и Хосуэ использовали это время с большой пользой для себя. Они перевезли в кузницу Дрейера седельные сумки, полные золотых сентенов, и туда же доставили тело кузнеца. Они похоронили его возле кузницы, чтобы он мог каждый день встречать восход солнца, как и при жизни. Над могилой водрузили крест, откованный из лучшей стали - того же металла, из которого была сделана душа этого человека, давшего Санчо так много.

Ковка креста стала для Санчо настоящим вызовом и хорошей тренировкой перед новой задачей. Украденные монеты были слишком заметными. Король Филипп ограничил их оборот, используя их лишь в платежах монархам и самым знатным персонам. Да и стоимость их была слишком высока, чтобы потратить эти деньги как обычно. Если Санчо попробовал бы ими воспользоваться, альгвасилы тут же схватили бы его на площади Святого Франциска, он не успел бы и "Отче наш" прочитать.

Переплавка золота в маленькие слитки оказалась гораздо более сложной задачей, чем он воображал. Хотя Санчо много раз видел, как работает Дрейер, и даже иногда помогал ему по мелочам, кузнец не обучил его секретам мастерства, ограничившись лишь уроками фехтования. А прочие секреты он унес с собой в могилу, поскольку тайны кузнечного искусства не записывал, но Санчо видел достаточно, чтобы попробовать. Добиться нужной температуры, чтобы расплавить золото, было просто. Он наблюдал, как королевский эскудо исчезает в оранжевом пламени, и это принесло юноше определенное удовлетворение. Гораздо сложнее оказалось залить расплавленный металл в формы и добиться одинаковой формы. Ему понадобилось несколько дней, в память о которых остались многочисленные шрамы на предплечьях, потому что в отличие от стали в золоте появлялись пузырьки, которые в результате образовывали совершенно неожиданные формы.