— Молодец, мой мальчик! Ты принял правильное решение, — молвила леди Лайна, когда незнакомец отъехал достаточно далеко.

— Мне неприятно, что пришлось солгать, — пожаловался Ивейн.

— Это благородная ложь во спасение, — утешила его дама. — Подумай, ведь бедолага ничем перед нами не провинился. С какой стати ты будешь ранить его тело и его гордость?

— И тем не менее, мадам… Мне бы хотелось до начала турнира испытать свое новое оружие.

— Потерпи, сынок! Терпение — одна из рыцарских добродетелей.

И действительно, прошло совсем немного времени, как сэру Ивейну представилась возможность проявить себя. Едва маленький кортеж въехал в уединенную лощинку, всадники вновь увидели своего недавнего знакомца в проржавевших доспехах. Несчастный рыцарь сидел на земле, прикрываясь сломанным щитом, а над ним громоздился внушительных размеров всадник. Он методично колол поверженного противника копьем, словно рачительный садовник, нанизывающий прошлогодние листья на палку с гвоздем.

В глазах Ивейна вспыхнул недобрый огонек.

— Защищайтесь, сэр! — крикнул он.

— Это еще что такое? — обернулся высокий рыцарь. — О! Маленький мальчик в игрушечных доспехах. Ну что за неудачный день! То ржавая куча металла, то несмышленый мальчишка…

В поисках поддержки Ивейн бросил нетерпеливый взгляд на леди Лайну. Нота, сделав вид, будто ничего не заметила, преспокойно отъехала на дальний конец лощины. Юноша понял: наставница хочет, чтобы свой первый серьезный бой он провел самостоятельно. И он стал лихорадочно припоминать все, чему научился за последние месяцы. Из глубины подсознания выплыла куча полезных советов и, подобно гудящему пчелиному рою, завертелась в его голове. Затем от общей невнятной массы отделилась одна пчелка и прожужжала: «Прежде чем сражаться, изучи своего соперника». И юный рыцарь внезапно успокоился. Он проверил подпруги у коня, освободил меч в ножнах и осторожно, не спеша начал выдвигаться на дальний конец открытой площадки, а сам тем временем поглядывал в сторону высокого рыцаря, своего потенциального противника.

Наконец поединщики заняли позиции, развернулись и, опустив вниз копья, ринулись навстречу друг другу. Однако на полпути сэр Ивейн неожиданно остановился и, развернув коня, поскакал обратно.

— Простите, сэр, — крикнул он издалека. — У меня подпруга ослабла!

Делая вид, что подтягивает ремешки, он внимательно наблюдал, как его соперник сидит в седле, как он управляется со своим конем, каков его жеребец на ходу. Он успел еще бросить взгляд на леди Лайну и увидел понимающую улыбку у нее на лице.

Высокому рыцарю ничего не оставалось делать, как осадить своего разгоряченного, упирающегося коня.

— Вечная морока с этими детьми! — проворчал он, натягивая поводья и пуская коня тяжелой, неуклюжей рысью.

Теперь сэр Ивейн увидел все, что хотел, и был готов к поединку. Они снова стали съезжаться, постепенно набирая скорость. Когда расстояние сократилось до нескольких футов, юноша неожиданно отклонился от прямого курса и на полном скаку нанес удар врагу — мягко, почти нежно ткнул копьем в его нагрудную пластину. Не ожидавший подвоха рыцарь закачался в седле и со всего маху сверзился на землю. Его разъяренный жеребец ускакал прочь и скрылся в близлежащем леске.

Ивейн подъехал к поверженному противнику и крикнул:

— Просите пощады, сэр рыцарь!

Тот угрюмо смотрел снизу вверх на молодого человека — так, словно видел его впервые.

— Ежели предположить, что удар этот был случайным, — сказал он, — то значит, мне не повезло. Но коли это не случайность, то мне не повезло вдвойне. Увы, сражаться пешим я не могу — кажется, у меня бедро сломано.