— Проезжал мимо некий рыцарь, — рассказывала женщина. — Заприметил он меня да и остановился. А дальше он едва ли не силой овладел мною и лишил девственности. Тогда-то я и зачала своего сына Тора. А рыцарь уехал, забрав с собой мою борзую. Сказал, что на память. Мол, будет смотреть на нее и вспоминать нашу любовь.

Тут пастух вмешался и сказал:

— Хоть мне и неприятно это признавать, но, похоже, она говорит правду. Ведь Тор никогда не был похож ни на меня, ни на остальных сыновей.

Рассердился сэр Тор и сказал Мерлину:

— Вы позорите мою мать!

— Вовсе нет, — возразил волшебник. — То, что сейчас открылось, служит скорее к ее чести, а не поруганию. Ведь мы узнали, что ваш настоящий отец король и добрый рыцарь. И он возвысил вас обоих. Ведь все это произошло очень давно — еще до того, как ваша мать стала женой Ария.

— Так оно и было, — подтвердила женщина.

— В таком случае мне не в чем упрекнуть свою жену, — сказал пастух. — Мало ли что там было до меня.

На следующее утро ко двору прибыл сэр Пелинор, и король Артур рассказал ему, как нашелся его сын, и как сэр Тор был произведен в рыцари. Посмотрел Пелинор на юношу и возрадовался, ибо сильно тот пришелся ему по душе.

Своего племянника Гавейна король Артур тоже произвел в рыцари, но все же сэр Тор был первым, кто удостоился этой высокой чести в самый день создания рыцарского содружества Круглого Стола.

Тем временем Артур обозрел свое творение и спросил Мерлина:

— Как же так получилось, что два места остались незанятыми и безымянными?

И ответил волшебник:

— Эти два места предназначаются для достойнейших из достойных. А особенно же это относится к последнему сидению, которое я назвал Гибельным: на нем может сидеть только один-единственный непревзойденный рыцарь. Если же кто другой посмеет занять это место, то обрящет он неминуемую погибель.

Тут Мерлин взял за руку сэра Пелинора и подвел к одному из свободных мест.

— Это сидение принадлежит вам по праву, сэр, — сказал он.

Услышав такое, сэр Гавейн преисполнился злости и зависти и тихо шепнул своему брату Гахерису:

— Рыцарь, которого чествует старый колдун, убил нашего отца, короля Лота. Неужто мы стерпим такое, брат? Мой меч остер, и сердце жаждет мести.

Но Гахерис стал взывать к его благоразумию.

— Сейчас не время для мщения, — сказал он. — Наберись терпения, брат. Я пока что только твой оруженосец, но едва меня произведут в рыцари, мы сделаем это вместе и подальше от двора короля Артура. И, уж конечно, негоже делать это сегодня. Король будет очень недоволен, если мы омрачим ему празднество.

— Наверное, ты прав, — согласился Гавейн. — Подождем более удобного случая.

Наконец приготовления к свадьбе короля Артура и леди Гвиневеры были завершены, и в Камелот начали съезжаться гости. В числе приглашенных оказались самые отважные рыцари и самые прекрасные дамы. Все они собрались в церкви Святого Стефана, где и состоялась церемония — с королевской пышностью и религиозной строгостью. После этого празднество переместилось в пиршественную залу, где были накрыты богатые столы. Благородные лорды и слуги сидели в одном помещении, но каждый занимал место в соответствии со своим рангом и чином.

И объявил во всеуслышание волшебник Мерлин:

— Пусть все сидят тихо и не покидают своих мест. Ибо грядет время чудес, и нынче вам предстоит увидеть нечто удивительное.

Гости замерли за столом, и в огромном зале воцарилась такая тишина, какая бывает лишь ранним морозным утром.