Я тогда бросилась прочь из комнаты, вниз по ступеням в келью Сивар. Умолять дать ему противоядие. Отчаяние сводило меня с ума. Я валялась у нее в ногах, впиваясь в железные прутья пальцами, и предлагала взять взамен что угодно. Даже мою жизнь. А она качала головой и говорила, что это невозможно. Она не посмеет тронуть ниаду. Баордка гнала меня прочь. Где-то краем сознания я понимала, что она права. Надо бежать отсюда как можно скорее, как можно дальше, потому что меня раздерут на части, как только узнают, что я натворила…Там, за стеной, ждет свобода и тысячное войско моего брата, готовое свергнуть Валлас. Но я не могла уйти.

   Я не могла его оставить там одного. Моя ненависть, моя нетерпимость не дала мне увидеть правду. Люди слепы в жажде мести. Они смотрят глазами ярости на всё, что их окружает, и ярость искажает восприятие. Отец всегда говорил, что эмоции - извечный враг в любой войне. Я же превратила их в оружие против того, кто любил меня. Но разве что-нибудь изменилось бы, узнай я его раньше? Разве не стояли бы между нами реки крови, убитый брат и мои растерзанные воины? Разве не дала я клятву уничтожить проклятого меида при первой же возможности? Слишком многое стояло между нами и будет стоять всегда. Мы враги и останемся ими навечно. Это впитано с молоком матери.

   - Уходи, я сказала. Уходи. Все не такое, как тебе кажется, а Сивар не имеет права говорить. Поздно теперь! Прочь отсюда! Прочь из Валласа!

   Сивар трясла грязными сальными волосами и тыкала указательным пальцем на выход из кельи.

   - Я убила его! Я…не знала, кто он… и убила его! Из-за тебя! Ты дала мне яд! Ты дала мне две дозы, проклятая старая ведьма! Ты должна спасти его!

   - Уходи! Ты сделала то, что должна была сделать. То, чего хотела! Этого не изменить и не исправить!

   - Ты можешь исправить! Я знаю, что можешь! НЕТ! Я не уйду! Я утяну тебя за собой. Я останусь здесь и скажу, что ты дала мне яд, что ты подговорила меня, и мы будем гореть вместе на соседних кострах.

   - Иллин покарает Сивар, если она не будет молчать.

   Ведьма сделала шаг к решётке, и ее белесые глаза вдруг стали затягиваться черной пеленой, заменившей туманную светлую.

   - Разве Сивар не хочет жить?

   - Сивар сделала всё для ниады. Сивар - преданная слуга Иллина. Сивар дала ниаде то, что она хотела, а значит, то, что хотел Иллин.

   По коже пробежали мурашки. От понимания. Она знала. Она предвидела мой поступок! Я прижалась к решётке и прошептала:

   - Чья слуга? Что ты несешь, старая ведьма?! Если он умрёт, твоя смерть будет в сотни раз мучительней. Я клянусь тебе. Ты не спасешь меня. Я останусь здесь, а ты вместе со мной и твой Иллин, или кому ты там поклоняешься, сожжет тебя заживо!

   - Сивар здесь ни при чем. Она будет молчать. Ниада сама сделала свой выбор.

   Она не смотрела на меня, беззвучно шептала свои молитвы или проклятия. Я изо всех сил дернула решётку.

   - Дай мне противоядие…заклинаю. Я должна убедиться, что он жив…и я уйду. Клянусь, уйду. Ты ведь этого хотела? Чтоб я ушла?

   Ведьма запрыгнула на решётку, как дикое животное, цепляясь когтями за сетку и дыша зловонием мне в лицо, но я даже не пошевелилась.