– Что скажешь, Рита? – этот негодяй еще и рот посмел открыть. – Правда, классно? Ты только посмотри, как морщины легли! Честное слово, у тебя просто чудо, а не лицо!

– Ты что натворил? – спросила я дрожащим голосом. – Ты же сказал, что лучше будет!

– Ну да. Да ты посмотри внимательно! В первый раз я ничего и не делал почти, только подправил там-сям. А здесь настоящая работа. Лет сорок тебе прибавил, не меньше. Хоть к родной маме иди – не узнает.

– Вот я тебе покажу настоящую работу, – я начала подниматься. – Вот сейчас я до твоей физиономии доберусь, тебя точно никто не узнает, ни мама родная, ни папа!

– Я тебе помогу, – горячо заверила меня Нина, хватая Гошу за руку. – Я его держать буду!

Когда выяснилось, что у меня не только нет прав на вождение автомобиля, но я даже не знаю, на какие педали ставить ноги и за какие ручки дергать, чтобы это чудо техники двигалось, Гоша пришел в ужас и заявил, что меня нужно срочно «привести в соответствие»! Мои робкие попытки увильнуть от этого были пресечены с убийственной прямотой.

– Вот представь себе, что мы на задании, в самых глухих закоулках родного города. И вляпались в какую-нибудь крутую неприятность – такую крутую, что надо срочно удирать. А я ранен, лихие люди меня из пистолета подстрелили…

– Типун тебе на язык, Гошка, – торопливо вставила я. – Как ты только можешь такое говорить!

– А ты не возмущайся, Риточка, мы все под Богом ходим. Так что ты будешь делать в такой ситуации? Умеешь водить машину – никаких проблем. Втащила меня в салон, прыгнула за руль и по газам! А если не умеешь?

– Сдаюсь, – подняла я руки вверх. – Завтра с утра иду записываться в автошколу.

– Завтра? Нет, это ты поторопилась. В автошколу ты пойдешь, когда мы тебя ездить выучим. Двор у нас большой, просторный… одним словом, одевайся. Пока никаких срочных дел нет, начнем ликвидацию автомобильной безграмотности.

Мы вышли во двор и Гошка начал первую лекцию, посвященную устройству автомобилей вообще и наших «Жигулей» в частности. Я покорно слушала, кивала, вздыхала и даже сумела самостоятельно, хотя только с третьей попытки, открыть капот. Гоша преувеличенно громко похвалил меня за это выдающееся достижение. В ответ, я призналась, что не люблю автомобили, и немедленно, схлопотала по шее, самым натуральным образом. Это был не совсем удар, скорее, обозначение действия, но я, как-то сразу, ощутила всю глубину Гошкиного неудовольствия.

– Ты что, Ритка! Разве можно при машине, – он нежно провел ладонью по крылу «Жигулей», – такие слова говорить! Автомобиль обидится и вовек тебя не простит.

– Ты шутишь? – с надеждой спросила я, потирая шею. – Это ведь железо. Неодушевленное.

– Ну и что? Запомни раз и навсегда – техника все понимает. И любит ласку, – Гоша снова погладил машину по крылу.

– Хм, – когда я начинала вести информатику, то обращалась за помощью к одному знакомому программисту. И он тоже категорически запрещал мне в компьютерном классе говорить вслух то, что я думаю о наших стареньких «персоналках». – Ну, извини.

И я тоже коснулась пальцами холодного металла. Не знаю почему, но у меня было ощущение, что «Жигули» мои извинения не приняли.

После нескольких занятий, это ощущение превратилось в твердую уверенность.