Глэдис не упускала случая восхититься Наставником в присутствии Мэган, рассказать о его щедрости и великодушии, проницательности и доброте. Мэган не смела высказывать вслух крамольные мысли. По мере того как уходила болезненная слабость, приходили понимание и хитрость. Можно было до бесконечности удивляться нелепой случайности, которая забросила ее в лесную глушь в лапы одержимого Наставника и его почитательниц. Но, спрашивая себя как и почему, легко было сойти с ума. Примитивный инстинкт выживания советовал Мэган замереть, залечь на дно, притвориться. Раз обстоятельства нельзя перебороть, к ним нужно приспособиться, и Мэган перестала задавать опасные вопросы, перестала посмеиваться над откровениями Глэдис о Наставнике. Она безотчетно отбросила все мысли о прошлом, чтобы жить настоящим ради будущего.

4

Через три дня Мэган окрепла настолько, что Глэдис разрешила ей выйти из дома.

— Только надень вот это. — Она протянула Мэган темно-коричневое платье. — Я для тебя подогнала.

Платье было впору, но его цвет и фасон были чудовищными. Этот длинный балахон напомнил Мэган наряд медсестры времен Первой мировой войны. Но Глэдис всплеснула руками.

— Ох, какая же ты в нем красавица!

— А зеркало тут есть? — спросила Мэган с улыбкой, не надеясь на положительный ответ.

— А как же, — удивила ее Глэдис. — Пойдем.

На втором этаже, в комнате, где, по всей видимости, и жила Глэдис, на стене висело довольно большое зеркало с отколотым краешком.

— Мне Наставник подарил, — выдохнула Глэдис. — Он очень щедрый.

Мэган подошла к зеркалу, страшась того, что она может там увидеть, но все оказалось не так уж плохо. Из зеркала на нее глянула большеглазая девушка с бледным личиком и небрежными темными кудрями. Нелепое коричневое платье, как ни странно, молодило ее, делая похожей на школьницу.

— Красавица, что и говорить, — повторила Глэдис. — Как хорошо, что ты к нам пришла как раз перед праздником. Наставник точно тебя выберет.

Мэган похолодела.

— Для чего выберет?

— Ох, все время забываю, что ты ничего не знаешь о нашей жизни, — рассмеялась Глэдис. — Наставник одинаково любит всех сестер, но ведь он мужчина и не может ограничиваться одними духовными отношениями. Иногда он выбирает кого-нибудь из сестер и дарит ей счастье, — сказала Глэдис с придыханием. — Самой мне не повезло, старовата я для Наставника, но девчонки рассказывали, что это неземное наслаждение. Ни один мужчина не может с ним сравниться!

— Ну не знаю, — задумчиво протянула Мэган, вспоминая собственный опыт. Конечно, было неплохо, но ничего выдающегося. На неземное наслаждение не тянет.

— На празднике с Наставником обязательно должен быть кто-нибудь из сестер, — с упоением продолжила Глэдис, — ведь любовь прекрасна во всех ее проявлениях!

Слушать, как эта крупная немолодая женщина рассуждает о любви с видом утонченного эстета-сладострастника, было смешно.

— А что за праздник такой? — спросила Мэган.

— Каждый июль, когда на небе появляется Звезда любви, мы благодарим Наставника за то, что он просветил нас и сделал счастливыми, — на полном серьезе ответила Глэдис. — Отмечаем день основания нашего поселка и радуемся тому, что любовь вошла в нашу жизнь.