У каждого на Ярмарке Гоблинов было свое ремесло: Филлис торговала колокольчиками, семья Дэвис традиционно предсказывала судьбу, Моррисы занимались ковкой и чеканкой, а немые близнецы продавали слова в любых формах: книги, свитки и таблички, о каких только можно мечтать. На прилавке у Меррис можно было найти сразу все. Ее профилем был высший класс.
— Она шутит, — объяснил Алан. — Меррис, это Мэй и Джеми.
Меррис слегка выпрямилась.
— Подруга Алана, я полагаю?
Мэй заметно покраснела.
— Мм… нет.
— Значит, Николаса, — устало закончила Меррис. — И что они в тебе находят, не представляю.
Ник наклонился через прилавок и подмигнул ей.
— Чтобы узнать, надо попробовать!
Меррис вперила в него грозный взгляд, но тут Алан благородно отвлек ее.
— Мы пытаемся им помочь. Ник будет танцевать. Нам нужен амулет переговорщика.
Меррис на мгновение задумалась, а затем склонилась над прилавком, чтобы извлечь из груды товара глиняную табличку.
— Перевод нужен к концу месяца, — сказала она. — И не давай ее Николасу — ей пять тысяч лет.
Алан бросил взгляд на табличку и кивнул. Только потом Меррис вложила ему в руку сияющую белую раковину на цепочке и закрыла ладонь. Меррис единственная из здешних торговцев не брала денег. Ей платили услугами. Денег у нее всегда было достаточно, хотя никто не знал, откуда они появлялись. Разменной монетой Меррис была власть.
— Алан, чьи это письмена? — спросила Мэй, заинтересованно разглядывая табличку. Неудивительно, что братец так на нее запал: Ник даже не заподозрил в ней интеллектуалку.
— Шумерские, — ответил Алан.
— Ими написаны древнейшие из текстов от начала первой цивилизации, — снисходительно пояснила Меррис. — Позже их использовали вавилоняне. Половина того, что мы знаем о магии, взята из шумерских источников. Чему только учат детей в нынешней школе…
Мэй поразилась:
— Ты знаешь шумерский?
Как считал Ник, Меррис настолько тепло относится к Алану, насколько вообще может питать симпатию к немагическим объектам, но ее прежде всего занимали дела. Она не стала слушать обмен шумерскими любезностями и переключилась на Ника.
— Какого демона хочешь вызвать?
— Анзу, — ответил Ник.
Иногда над ним смеялись, что он умеет вызывать только двух демонов, но зато он вызывал их быстрее всех и всегда без ошибок.
— Простите, а каким образом можно вызвать демонов с помощью танца? — спросил Джеми, переводя взгляд с лица Меррис на ее товары. Чудеса Ярмарки ослепили его куда меньше, чем сестру. Джеми нервно улыбнулся. Ник уже знал эту улыбку. — У них что, дискозависимость?
Чудной он все-таки. Ник совсем его не понимал.
Меррис посмотрела так, будто никто не осмеливался и пискнуть нечто подобное в ее присутствии. Она не снизошла до ответа, а кивнула тени позади себя, и какой-то тип, которого Ник раньше не видел, сменил ее за прилавком. Сама же она отправилась через всю Ярмарку, увлекая их за собой, до самой площадки танцовщиков.
В этом месте прилавки заканчивались, но Ярмарка продолжалась — поляной, залитой светом и наполненной музыкой. Над головами горели дюжины фонариков, ярких, как звезды, чудом застрявшие в ветвях, трава под ними сияла серебром, а темнота позади танцующих казалась черным бархатным занавесом.
Шесть пар уже кружились в танце. Девушки были в ярких нарядах — юбки из множества клиньев разлетались яркими лепестками, словно ожившие ромашки. Партнеры не отставали от них, словно тени — все в черном. Ник поймал на себе взгляд Мэй, улыбнулся ей краем губ и сосредоточился на танцорах, точнее, на девушке в красном, как мак, платье. |