Все его внимание, было приковано к наступлению на Мгу, в котором был задействован взвод новейших немецких танков «Тигр» прибывшие для обкатки в боевых условиях. Генерал был уверен, что мощные бронированные машины смогут прорвать оборону врага, но вместо победы, он получил страшное фиаско. У одной из четырех машин в результате попадания снаряда заглох двигатель, еще один танк угодил в болото, а два остальных не смогли продолжить наступление из-за технических поломок.

Опасаясь гнева Гитлера, Линдеман приказал любыми силами спасти поврежденные танки, и немецкие войска занимались не столько наступлением, сколько их эвакуацией с передовой. Всего удалось вернуть в целости только три машины. Четвертый танк так прочно застрял в болоте, что немцы были вынуждены оставить его противнику, предварительно сняв с него все ценное оборудование.

Занятость судьбой «Тигров» помешала командующему армии быстро оценить сложившуюся ситуацию и принять нужные меры. Когда же Линдеман оценил ситуация и попытался её исправить, было уже поздно. Советские войска оттеснили подразделения 223-й дивизии с участка железной дороги между поселком Мишкино и Михайловский и взяли его под свой полный контроль.

Утром следующего дня, перебросив со стороны Сиголово бронетехнику с пехотой, Линдеман попытался вернуть утраченные позиции, но успеха не добился. Немецкая пехота несколько раз брала опорные пункты обороны, но всякий раз отступала под натиском советских солдат. Наступлению бронетехники, на которую так рассчитывал Линдеман, мешала болотистая местность вдоль берегов Мойки и советские танки, метко бившие машины врага из засад.

Кроме этого, у командующего армии имелась и другая головная боль. Не дожидаясь завершения боев с немцами на северном берегу Мги, генерал Рокоссовский настоял на нанесении удара в районе устья Войтоловки раньше намеченного срока.

Это решение таило в себе определенную опасность. Главной ударной силой являлось вновь прибывшее вооруженное пополнение, не имевшее боевого опыта, но генерал «Кинжал» был готов рискнуть.

Переправа началась под покровом темноты, но едва лодки и плоты приблизились к берегу, как противник обнаружил их присутствие. Завязался бой, и неизвестно чем бы он закончился, если бы не помощь десанту со стороны «катюш». Гвардейский минометный полк смог выделить всего четыре машины, но и этого хватило, чтобы привести противника в замешательство.

Изумленные столбом огня и пламени державшие оборону на этом участке венгры испугались «тайного оружия большевиков» и поспешили отойти от реки.

Воодушевленные успехом советские солдаты продолжили продвижение вперед и вскоре вышли к мосту через Мгу. Его оборону возглавляли немецкие подразделения под прикрытием взвода самоходок 12-й танковой дивизии. Предупрежденные венграми о приближении советского десанта немцы заняли оборону фронтом на юг.

Одновременно с этим капитан Гартунг запросил срочной помощи у подразделений находившихся севернее моста. Имея в своем распоряжении полноценную роту при четырех орудиях, он имел все шансы отразить наступление врага и продержаться до подхода подкрепления, однако судьба смотрела в этот день в другую сторону.

Благодаря наличию у переправившегося батальона рации, советские войска ударили по врагу одномоментно, лишая его возможности маневра. Попав под двойной удар, рота Гартунга не выдержала и отошла с занимаемых позиций. Когда подкрепление подошло, и немцы попытались выбить противника из своих окопов, их ждала неудача. Русские прочно удерживали захваченный плацдарм, перебросив на него минометы и танки.

Угроза разгрома немецкой обороны на участке Мга — Отрадное стало как никогда очевидной.