— Да, я сам это видел.

— Подобное мы пережили в Кении. Браконьерство было доходным бизнесом, и во главе его стояли высшие чины государства. Я имею в виду* самые высшие. Потребовались пятнадцать лет и смерть президента, чтобы разрушить эту систему. Сейчас в Кении самые строгие законы по охране дикой природы, и, что самое главное, они соблюдаются. Нам пришлось использовать все наше влияние. Мы даже пригрозили прекратить поддержку страны, но теперь наши инвестиции защищены. — Генри на мгновение позволил себе выглядеть самоуверенным, но потом меланхолия снова овладела им. — Теперь нам предстоит проделать точно такой же путь в Зимбабве. Ты видел фотографии бойни на минном поле. Она была превосходно организована, как мы подозреваем, кем-то на самом верху. Мы должны остановить это.

— Я все еще не услышал, как это все касается меня.

— Нам нужен агент на месте. Человек, обладающий опытом, возможно, даже работавший в управлении по охране дикой природы. Человек, свободно разговаривающий на местном языке, у которого будут законные основания ездить по всей стране и задавать вопросы людям. Быть может, писатель, собирающий материал для новой книги, у которого есть знакомые в правительстве. Несомненно, если мой агент будет иметь международную известность, перед ним откроются многие двери. Эффективность его работы будет еще выше, если он является убежденным сторонником капитализма, уверенным в правильности наших действий.

— Я — Джеймс Бонд?

— Полевой агент Всемирного банка. Зарплата — сорок тысяч долларов в год плюс расходы и, конечно, удовлетворение от работы. Если ты не напишешь книгу, угощаю ужином в «Ля Греннюиль», с вином, которое сам выберешь.

— Генри, я ведь уже говорил, перестань умничать, скажи обо всем открыто.

Впервые Крейг услышал, как Генри засмеялся, и смех его был заразительным и немного хриплым.

— Твоя проницательность лишь подтверждает правильность моего выбора. Хорошо, Крейг. Я кое о чем не сказал тебе. Не хотел усложнять, прежде чем ты поймешь суть вопроса. Позволь налить тебе виски.

Он подошел к бару, изготовленному в виде антикварного глобуса, и продолжил объяснения, добавляя лед в стаканы.

— Нам жизненно необходимо понимать глубинные процессы в интересующих нас странах. Другими словами, мы заинтересованы в эффективно действующей разведывательной сети. Наша сеть в Зимбабве оставляет желать лучшего. Недавно мы потеряли там ключевого человека. Он погиб в аварии, по крайней мере, так это выглядело. Перед смертью он успел кое-что сообщить нам, в частности, о государственном перевороте, готовящемся русскими.

Крейг вздохнул.

— Мы, африканцы, не слишком доверяем избирательным урнам. Считаться следует только с верностью племени и сильной руке. Переворот более эффективен, чем голосование.

— Ты готов работать с нами? — спросил Генри.

— Я полагаю, что «расходы» предусматривают билеты в первом классе? — поинтересовался Крейг.

— У каждого человека есть цена, — нанес ответный удар Генри. — Это твоя?

— Я так дешево не продаюсь. — Крейг покачал головой. — Но я представить не могу, что советские комики будут править страной, в которой погребена моя нога. Я согласен.

— Я так и думал. — Генри протянул ему руку. Ладонь была холодной и поразительно сильной. — Я пошлю к твоей яхте курьера с досье и аварийным комплектом имущества. Досье изучи при курьере и верни, комплект можешь оставить.

Комплект аварийного имущества Генри Пикеринга содержал различные карточки прессы, карточку члена клуба «ТВА Амбассадор», карточку неограниченного кредита Всемирного банка и изысканно украшенную эмалированную звезду с надписью «Инспектор — Всемирный банк» в кожаном чехле.