Стандартный инструктаж, в общем. И я сразу подметил, что слушают меня самую чуточку невнимательно — оттого, надо полагать, что народ, судя по многим признакам, бывалый, не одну проческу проводил, и инструктажи прекрасно помнит. Оживились они, лишь когда я подробно описал Факира, коего, объявись он на пути, следовало брать, хоть в лепешку расшибись, непременно живым. Конечно, они и такие приказы не раз выслушивали, но наверняка впервые слышали о субъекте, наряженном по-старинному, как на маскараде.

— Командует, как старший по званию, капитан Ружицкий, — сказал я напоследок. — Вольно!

Обвел по привычке взглядом их лица — ну, обычные лица бывалых солдат, которым предстоит выполнять знакомую работу. Вот только Томшик выбивался из общего ряда — не в прямом смысле, просто никогда прежде я у него не видел на физиономии такого выражения, ярко выраженного мучительного раздумья. Но не расспрашивать же его сейчас, в чем дело… Я кивнул:

— Командуйте, пан капитан.

Ружицкий подтянулся, козырнул мне на польский манер — два пальца к козырьку фуражки, конфедератки совершенно довоенного фасона, только орелик без короны — и неплохим командным голосом распорядился:

— Левое плечо вперед, шагом марш!

Никак нельзя сказать, что после их ухода я места себе не ходил, — с самого начала не было особенных надежд. Сходил проведать старшину, лежавшего на раскладушке с самым несчастным видом: от неожиданных блужданий по лесу он наверняка уже отошел, но вот утеря оружия любому душевного покоя не даст, и надолго… Подумав, я сказал:

— Ладно уж… Фляжка с НЗ у тебя просто обязана быть, а то я не знаю… Водка или спирт?

— Спирт, — сказал он уныло. — Чистый медицинский. Знакомства у меня в госпитале…

Слышал я о его «знакомствах» — учитывая его годы, не девчонка-санитарка, как и следовало ожидать, — фельдшерица годочков за тридцать, симпатичная, в звании младшего лейтенанта медслужбы. Хороший командир должен знать о подчиненных как можно больше…

— Ладно уж, — повторил я. — Разбавь водичкой стакан половина на половину и дерябни, разрешаю. Но больше — ни-ни. Усек?

— Так точно, — отозвался он вяло.

После чего отправился налаживать контакт с новым радистом. Парень, в общем, понравился: общителен, но не болтлив, службу понимает, кадровый, сам из Харькова, там у него жена с ребенком — дочке четыре года, под оккупацию не попали, повезло, гораздо раньше успела жена уехать к тетке в Подмосковье. Про квалификацию я его расспрашивать не стал — и так ясно, что Первый кого попало на это дело не отправит.

Ну, побродил по лагерю, постоял у дороги, скуки ради разглядывая проезжавших и проходивших. Пошел к себе в палатку, почитал немного «Крестоносцев», но скоро надоело. Еще побродил без особенных мыслей, ради скоротания времени лишний раз смазал и вычистил свои ТТ, наган и автомат, вовсе в этой процедуре не нуждавшиеся. Так и время прошло помаленечку…

Они вернулись примерно тогда, когда я и рассчитывал, — за часок до сумерек. Пустые. То есть в прочесанных местах они не нашли ни трупа, ни следов возможного захоронения, вообще никаких следов — девственные, нетронутые леса без следов посещения их человеком (ну конечно, смолу добывают и уголь жгут в других местах, подальше, да и дичь водится подальше, так что браконьерам тут делать нечего).