Как ни крути — а прежней жизни приходит конец. Либо — что маловероятно — Джон Фарлоу поселится здесь со своей молодой женой, и тогда Майра вылетит отсюда вперед свиста; либо продаст поместье — и Майре опять-таки придется выметаться.

Квартира в Лондоне — это нереально. Таких денег у нее нет и вряд ли когда-нибудь будут. Остается городок Мейденхед, либо одна из двух соседних деревень на выбор. Разумнее всего поселиться рядом с Гибсонами, но там опять-таки будет против старый Дэвис… Да и вообще, не лучшее это место для них с Шейном. Многие ей помогали на первых порах, но деревенские предрассудки сильнее, а когда все друг у друга на виду… Да и в школе у Шейна начнутся проблемы. Дети порой бывают очень жестоки.

И куда девать это черное чудовище? В город с ним точно нельзя, а без них он умрет от горя. И они без него — тоже.

Майра нахмурилась, вперив пустой взгляд в шкафчик. Из задумчивости ее вырвал Шейн, задав вполне невинный, но прозвучавший не хуже выстрела вопрос:

— А когда плиедет Джон?

— Что? Ах, Джон… Не знаю, Маленький Брат. Наверное, когда-нибудь?

— Он обещал. Значит, плиедет.

— Да, пожалуй.

— А дождик-то пеестал!

— Ну и что?

— А мы с Джоном договолились! Как дождик пеестанет, идем смотлеть замелзлую лягуху.

— Ну погоди немного, он же только вчера уехал. Приедет, раз обещал.

— Ладно. Я еще хочу омблета.

— Ом-ле-та!

— Я же и говолю: ом-бле-та…

Почему он так говорил, она не знала, хохотала всегда ужасно и злилась иногда, но Шейн при всей своей невозмутимости был упрям, как молодой бычок. Сказано «омблет», значит «омблет»!

Убирая тарелки, она мельком подумала: а не помешали бы ТЕ деньги! Да, те самые, которые она предложила вчера…

Клэр Дэвис назначила встречу своей старинной подруге Элис в крошечном баре «Поцелуй перед сном» на берегу Темзы. Этот район относился к так называемым «рабочим кварталам», и если бы Джон Фарлоу узнал, что его невеста появляется здесь не в первый раз, то, наверное, перестал бы интересоваться, откуда Клэр знает жизнь ковбоев и докеров.

По правде сказать, ковбоев здесь не было, зато докеры водились в избытке. Впрочем, женщины в баре тоже встречались. Крикливо одетые и накрашенные, с помятыми ночными лицами и белыми от кокаина ноздрями. Фавориты и фаворитки луны… так их звали во времена Чосера и Шекспира, такими они остались и в наши дни.

Единственной опасностью, от которой здесь была полностью застрахована Клэр Дэвис, являлась возможность встретить общих с Джоном Фарлоу знакомых. Это было исключено. Сказать по правде, за последние сутки только это Клэр Дэвис и считала настоящей опасностью.

Но даже и забреди сюда случайный знакомый — он вряд ли узнал бы изысканную валькирию с пшеничными косами и невесту преуспевающего молодого финансиста Джона Фарлоу в вульгарного вида девице с ярко накрашенными губами, одетой в кожаную куртку-«косуху», кожаные брюки и сапоги-«казаки». Голова девицы была плотно повязана цветным платком, а на носу красовались темные очки. Ко всему прочему девица курила сигареты без фильтра, а на стойке перед ней стояла кружка с пивом.

Настоящая Клэр Дэвис себе такого, конечно же, не позволила бы.

Пронзительно звякнул колокольчик над дверью — и бармен лениво помахал рукой, ослепительно рыжей красотке на полуметровых каблуках, в колготках в сеточку и юбке, для измерения длины которой хватило бы десятисантиметровой линейки.