Все вкупе производило абсолютно сногсшибательное впечатление, особенно изумрудные лосины. Да, на руках у Милли были разноцветные вязаные перчатки без пальцев. И курила она, понятное дело, разноцветные сигареты «Собрание». Предварительно вставив бычок в длиннейший индийский мундштук красного дерева.

При виде Кларенса Милли издала жизнерадостный вопль, на который с восторгом отреагировали еще человек двадцать. Потом последовал обряд целования в обе щечки и радостное чириканье.

― Кларенс, старый ты зануда! Посмотри, какое сегодня солнце! А ты вырядился, словно старый дед на сбор ветеранов-шашистов.

― Шаши… Милли, я полагал, что у меня вполне демократичный вид…

Он действительно так полагал сегодня утром, когда натягивал свои старые джинсы, бежевый свитер и плотный твидовый пиджак чуть более светлого тона. Вещи эти были куплены очень давно, в хорошем магазине, и ими Кларенс обычно пользовался во время, так сказать, полевых работ в городе. Своего рода рабочая одежда, нет?

― Кларенс Финли! Буквально каждый неграмотный оболтус на Том Берегу сразу скажет — вот идет богатенький лох, придуривающийся свойским парнем. И судя по лейбакам на клифте и шузах, лопатник у лоха буквально требует немедленно облегчиться.

― Прости, милая, я как-то не очень понял… Лох — это мужчина?

― Несомненно! Женщина — это лохушка. Язык довольно нетрудный, достаточно послушать пару часов.

― Но это — английский?!

― Конечно. Тот самый, где Шекспир и Теннисон.

— Милли, а…

— Давай хлопнем по чашечке кофе перед дальней дорогой, а? На Том Берегу может не выпасть оказии.

— Там нет кофе?

— Там принято пить пиво. Или виски. А мне надо ввести тебя в курс дела и немного подготовить к нашей миссии.

— Дорогая, вообще-то я думал, что операцию планирую я…

— И не мечтай! С таким кентом там никто и разговаривать не станет. В подобном прикиде ходят только фараоны.

— Бог ты мой!

Кларенс сдался и позволил увлечь себя в ближайшую кофейню, где, как ни странно, никто особенно наряду Милли не удивился и уж во всяком случае — не ужаснулся.

Сидя за столиком, Милли Донахью нагнулась вперед и затараторила страшным полушепотом:

— Если ты думаешь, что я легкомысленная, то я — нет! Всю ночь я шарилась в кладовке, Робби, бедняжечка, помогал мне, как ангел. А с самого раннего утра я уже была в «Ньюсвике», у Найджела. Знаешь его? Неважно, он заведует отделом всяких светских новостей. У него масса фотографий, и я отыскала Клэр Дэвис в паре-тройке удачных ракурсов. Потом ребята быстренько подретушировали мне эти фотки, и она получилась в чем-то типа рокерского прикида, пардон, наряда.

— И как это нам поможет?

— Боже! Этот человек хочет руководить операцией! Подумай сам, дурья башка. У нас же нет описания той рыжей дамочки.

— Ну, Майра ее описала все-таки…

— Рыжий перманент, штукатурка и колготки в сеточку? На Том Берегу это что-то вроде униформы. Дамской, разумеется. Так мы ее не разыщем. Надо искать Клэр, вернее, того, кто видел ее в последнее время.

— А если ее просто кто-то вспомнит, необязательно — что она недавно была…

— Ты меня удивляешь, Кларенс! Если все так, как мы подозреваем, если Клэр Дэвис действительно скрывает от своего красавца-жениха свое прошлое…

— Он больше не жених.

— Приятно слышать. Мир не без умных мужчин. Не перебивай, собьюсь. Так вот, если она продумала свою операцию по захвату титула, то неужели бы стала поддерживать свои сомнительные знакомства в течение последних лет? Тем более, что три года она вообще жила в Штатах.