Безмолвные служанки застыли позади. Тристан задержал на них взгляд. Хоть он и знал, что общество Третьего континента отличается от Арамантиды, ему все равно было непривычно видеть дам в роли домашней прислуги; в Империи это был удел джентльменов.

Справа от Красного Барона напряженно выпрямилась на стуле привлекательная русоволосая женщина в нарядном платье. На шее сверкало тяжелое колье, в ушах – массивные серьги, в волосах – диадема, на запястьях – браслеты. Казалось, кто-то задался целью нарядить даму, словно ель на Проводы Года, и теперь главная ее задача состояла в том, чтобы украшать интерьер своим присутствием.

«Неужели жена?» – с удивлением предположил Тристан.

До этого момента авионеру ни разу не приходила в голову мысль, что Красный Барон мог быть мужем и даже отцом. Думая о враге, обычно перебираешь в памяти обиды, которые он тебе нанес, и планируешь сладкую месть. Враг для тебя – олицетворение зла, а никак не обычный человек, у которого могут быть семья и дети…

Красный Барон жестом предложил Тристану присесть. Авионер устроился напротив своего врага и, не дожидаясь помощи служанок, наложил себе в тарелку щедрую порцию чего-то аппетитного, ароматного и зажаренного.

– В прошлый раз мы начали наш разговор не с той ноты, – примирительным тоном заговорил Красный Барон. То ли извинялся за последнюю встречу, то ли решил сменить тактику, чтобы добиться своего.

Представить сидящую рядом с ним даму военачальник Кондора даже и не подумал. Такая вопиющая невежливость задела рей Дора; как ни крути, он был воспитан в Арамантиде и просто не мог игнорировать некоторые вещи.

– Мадам, нас забыли представить, – обратился Тристан к даме, – но разрешите мне исправить это недоразумение. Тристан рей Дор, авионер Арамантиды.

Дама подняла на Тристана глаза. Они оказались орехово-зелеными, словно лесное болото, а их взгляд – неожиданно внимательным и проницательным для жены и уж тем более любовницы. Однако уже в следующий миг она снова опустила глаза, и Тристану лишь оставалось гадать, не почудилось ли ему.

Руку для формального поцелуя дама, разумеется, не протянула. Назвать свое имя тоже не решилась, только вопросительно взглянула на Красного Барона.

– Ну же, ответь нашему гостю! – добродушно кивнул тот.

Ровным, ничего не выражающим тоном дама послушно проговорила:

– Камилия.

– Все, с церемониями покончено? – нетерпеливо осведомился Красный Барон. – Тогда вернемся к делу. Я думаю, мы с тобой оба – здравомыслящие люди. Значит, сумеем договориться. Как считаешь?

Авионер не отказал себе в удовольствии откусить огромный кусок мяса, тщательно его прожевал, и только потом ответил:

– После всего, что между нами было, не представляю, как это возможно.

В глубине души Тристан понимал, что разумнее было бы выслушать врага, ведь, как ни крути, на кону стоит его собственная жизнь, но авионер не желал прислушиваться к доводам разума. Что бы там ни стояло на кону, будь он проклят, если станет расшаркиваться и лебезить перед убийцей своей сестры.

– А что, собственно, между нами было? – поднял брови Красный Барон. – Воздушные стычки, где ни ты не смог одолеть меня, ни я тебя? Это лишь показывает, что мы – достойные друг друга соперники…

– Да что ты! – процедил Тристан, тут же закипев. – А как насчет крови моей сестры? Это, по-твоему, тоже ерунда?

– Не понял, – нахмурился Красный Барон. – Чьей сестры?

– Моей сестры! Триссы! Это ты сбил ее авион!

– Когда? – еще сильнее нахмурился Красный Барон, и авионер пораженно уставился на него. Неужели тот и впрямь не знает, что Тристан и Трисса брат и сестра? Не знает, что все эти годы Тристан пытался за нее отомстить и именно потому так упорно преследовал военачальника Кондора?

– Несколько лет назад, во время стычки на границе, – неестественно сухим, безжизненным голосом ответил Тристан.