Через несколько мгновений входная дверь слегка приоткрылась.

– Майор эр Мада! – донеслось тихое восклицание из темного проема, и на пороге появилась мэр собственной персоной.

Удивившаяся было поначалу Ника запоздало сообразила, что, разумеется, мэр знает прославленную авионеру! Прежде чем возглавить летную школу в столице, мадам эр Мада провела несколько лет на мысе Горн.

– Я привела подкрепление, и нам срочно требуется транспорт, – деловито сообщила мадам эр Мада.

Ответа мэра Ника не услышала, потому что кто-то осторожно потянул ее за рукав, и она услышала еще один знакомый голос:

– Ника! Неужели это и правда ты?

Девушка обернулась и увидела позади себя… Вильму! А за ней стояли еще несколько ее бывших однокашниц!

– Как видишь, – подтвердила Ника, ощущая, как против воли расплывается в улыбке. Она никогда не питала теплых чувств к Вильме, не раз изводившей ее насмешками, да и с другими ученицами не была особенно близка, но, разрази ее гром, как же она была сейчас рада их видеть!

Вильма, похоже, испытывала схожие чувства, потому что, к полной неожиданности Ники, порывисто ее обняла. А остальные однокашницы смотрели на Нику с каким-то особенным выражением, значение которого девушка пока не могла понять… Впрочем, сейчас было не до этого.

– Как вы здесь оказались?

– Мы сбежали! Третий континент сразу же взял под контроль все авиодромы и арестовал большинство авионер, находившихся в столице, но мадам эр Мада чудом сумела нас вывести… и вот мы здесь.

Ника обвела взглядом девушек. Неужели здесь весь ее класс в полном составе?

Вильма словно услышала ее мысли и вздохнула.

– Нет, нас тут чуть больше половины. Ну и несколько летных инструкторов и механикер из школы и Конструкторской.

– А остальные? – спросила Ника, страшась услышать худшее.

– Кто-то погиб во время побега. Кто-то с самого начала не захотел рисковать и остался в Сирионе. А некоторые… – Девушка сглотнула и едва слышно прошептала: – Некоторые решили сотрудничать с Третьим континентом.

Ника глубоко вздохнула. Авионеры – гордость Империи. Лучшие из лучших. Мысль о том, что некоторые из них способны на предательство, просто не укладывалась в привычную с детства картину мира.

Что ж, вероятно, так и познается истинная сущность авионеры – да и вообще любого человека; именно в экстремальных ситуациях, когда на кону твоя собственная жизнь, ты показываешь свое настоящее лицо.

– А как дела на мысе Горн? – вырвал девушку из печальных размышлений голос Вильмы.

– Не знаю.

– Как не знаешь? А нам сказали, что тебя отправили туда на службу…

– Меня и отправили, – подтвердила Ника. – Просто меня не было на базе, я отвозила в столицу замкомандующую летной базы, а на обратном пути ввязалась в воздушный бой, и мой авион сбили…

Во взгляде Вильмы появилось то же самое выражение, что и в глазах других девушек, и Ника наконец-то поняла его значение! А вернее сказать – узнала. Когда-то точно так же она сама смотрела на авионер мыса Горн – с восторгом и восхищением, ведь она видела перед собой героинь, о подвигах которых читала в газетах.

И хотя себя Ника героиней не считала, в глазах своих бывших однокашниц она все равно была окружена тем особым ореолом, который отличает авионер, а особенно – боевых авионер, от всех остальных.

– Тебя сбили! – ахнула Вильма. – Но как же ты…

Договорить она не успела, потому что раздалось рычание моторов, и на площади появилась цепочка мобилей, готовых отвезти их на летную базу.

* * *

Тайрек в сотый раз прошелся по камере взад-вперед и в очередной раз убедился, что в ней ровно десять шагов в длину и семь – в ширину.