Тамара Михеева. Летательные конфеты
Сегодня утром, часов в семь, ко мне заглянул Лось. Прямо в окно заглянул, отодвинув занавеску. И говорит: — Уважаемая, там у вашей калитки явно что-то затевается. А потом еще и листик герани сорвал и давай жевать. Герань от такого нахальства с подоконника спрыгнула и под стол спряталась. Я дала Лосю сахару, а сама думаю: «Ну что они опять могут затевать? Вроде бы все уже было: подлодку строили, с парашютом прыгали, на охоту ходили, лягушек дрессировали, шпионов ловили, вигвам мастерили… Даже вспомнить всего не могу. Пойду лучше кусок хлеба с маслом съем!» Съела. Не помогло. Лось задумчиво жевал жимолость с куста. А они затевают. Вот стоят перед калиткой и явно так — затевают. И ведь знаю, что бесполезно сейчас встревать, — все равно сделают, что затеяли. Надо, пожалуй, спрятать мечи и сабли, а то рыцарями они еще не были. И шпаги с мушкетами, наверное, тоже лучше убрать. Перед завтраком я решилась выйти на крылечко. Лось уже добрался до простыней, которые сохли во дворе, и меланхолично их пережевывал. На крыльце сидела Жужка. Грустная. — Чего ты, — говорю ей, — сидишь? Не затеваешь ничего? — Дураки они, — проворчала Жужка. Грустно-грустно проворчала. Вообще-то Жужка так грустно ворчать не умеет. Я сразу подумала: «А не задумали ли они игру в превращения друг друга в друг друга, и это вовсе не Жужка, а, например, Тит?» — Не берут, — объяснила Жужка. — Не имеют права. По правилам затевать надо всем вместе. — Они правила поменяли. Похоже, Жужка сейчас заревет. Не может быть. Жужка реветь не умеет — не так устроена. — Правила изменили, правила! — заверещала с перил тощая и противная сиамская кошка. (Вот когда они ее успели затеять? А я даже не заметила!) Я, конечно, все понимаю, но правила менять! Это вообще что такое творится! — Пойдем, Жужка, конфет поедим. — Пойдемте.
И мы пошли есть конфеты. Шоколадные. — Мы летать затеяли. Вот здорово! Только этого мне не хватало! — И сделайте, Мари-Иванна, нам внизу поля подходящие, и чтобы реки, и леса… — Чтобы красиво… — А я хочу выше самолета… — И сончас сегодня отменяется. — Ну конечно! Ни за что! — возмутилась я. — Сончас — это святое! Я не разрешаю! — Ну Мари-Иванна… — Ну любимая-милая-хорошая-самая-лучшая Мари-Иванна… Ох, говорила же мне мама: «Маша, не ходи в воспитатели, найди себе спокойную работу, бухгалтером или пожарным…» — Ладно, только что это за изменение правил? Почему Жужку не взяли затевать? — А чего она… — Да ну ее… — Она боится… — Летать боится? — удивляюсь я. — Жужка! Жужка вышла на крылечко. Смотрит в пол. Косичка торчит на затылке. Эх, Жужка, Жужка, нельзя тебе бояться летать, не положено. — Она больше не боится. Мы с ней все летательные конфеты съели. Жужка вскинула на меня глаза. — Летательные? А вы тоже теперь полетите? — А то! Конечно! Я же целых пять штук съела! — А поля внизу? — спросил Дик. — Будут? — Лоскутное одеяло подойдет? И вместо сончаса мы сегодня летали. И я летала тоже. Говорила мне мама… Но я не послушалась. Пролетая над нашим садом, я увидела, как Лось доедает панамку Лиды. |
