Один только Бог ведает, смогла бы девушка справиться со своим желанием закусить старушкой, если бы в очередную ночь в мире парящих островов девушка не смогла заснуть. Вместо этого, как только сгустились сумерки, она стала в разы сильнее, быстрее и обзавелась когтями на удлинившихся пальцах. Желание сожрать Мясоеда стало для девушки невыносимым, но когда она перешла на остров Мясоеда, увидела, что и мужчина, и его пес тоже обратились в чудовищ. Настя отступила.

Утром когти исчезли, и Настя вернула себе прежний вид. Только вот выяснилось, что дисплей острова больше не работает и рычаг управления больше не слушается девушку.

Спустя сутки старушка, обеспокоенная непрерывным звоном телефона Насти, заглянула в комнату девушки и обнаружила, что та не просыпается.

Вызванная скорая помощь отвезла Настю в одну из заполненных палату, где мирно и давно спали десятки людей.

* * *

Этот остров выглядел, как мать всех островов. Возможно, сюда бы поместились пять-шесть кварталов из моего мира, и еще бы место осталось.

Посреди острова находилась мини-гора с круглой аркой входа. От горы мимо лугов и зарослей кустарника вилась широкая тропинка к шести длинным причалам. У причалов собралось островов семьдесят, и оставалось примерно столько же свободных мест. Еще десять островов медленно кружили вокруг, не торопясь причаливать.

Люди на островах и на причалах были самые разные. Я впервые увидел накачанных двухметровых громил — похоже, те, кто прошел через низкоранговую эволюцию.

Что мне эволюция дала мне? Трещины в ребрах (а может, и переломы, меня мумия хорошенько отметелила), исчезли. Отбитые мышцы восстановились. Рана от стрелы на руке затянулась. Правда, шрам остался. Не передать облегчение, которое я испытал, когда вся боль, которая в последние полчаса сопровождала меня, исчезла, оставляя после себя лишь лёгкость и тепло.

Эволюция никак не была связана с культивацией — я чувствовал, что Ци внутри меня не изменилась ни качественно, ни количественно. Но мое тело все-равно поменялось. Плечи стали чуть шире, грудные мышцы подросли — теперь я похож на качка. И, кажется, я даже стал немного выше.

Когда я вышел из капсулы и посмотрел на мир вокруг, краски казались ярче и живее. Я мог разглядеть каждую травинка на острове в сотне метрах от меня. Восприятие шагнуло на новый уровень, вдобавок тело ощущалось легче — я точно стал сильнее. Не хочется проверять свою силу, избивая каменную стену, но я чувствую, что деревянную доску ударом уже смогу пробить. Чувствую легкий голод, но не ту жуткую потребность в еде, которую описывал Краун.

В общем, я бы и раньше не побоялся лететь к кошмарам, а теперь я с каким-то внутренним трепетом надавил на рычаг острова, направляя его к свободному причалу. Вряд ли сорок человек, у каждого из которых — свой летающий остров, объединились, чтобы кошмарить окружающих. Не верю в подобную кооперативность. Может, позже и объединятся, особенно если будут знать друг друга в реальности, но не сейчас.

Пока летел, еще раз осмотрелся.

Кто-то не торопился сходить со своего летающего транспорта, а кто-то уже общался. Собирались группы. Рядом с громадной пещерой стояла группа из семи человек.

Я уже был в повязке — на всякий случай натянул ее сразу, как проснулся, потому не беспокоился за свою анонимность. Подавляющее большинство людей тоже натянули на лица платки, арафатки и шарфы.

Итак, идти туда, или нет?

Подумав, я решил, что стоит попробовать свои силы в зачистке пещер.