— Снова за парту села? — удивился Райли.

— Мы всю жизнь чему-то учимся, — изрекла Денни и сама поняла, как глупо прозвучал ее ответ.

— Старые дела не приходилось читать? Когда в газете работала?

— Что вы, нет, слава богу! — замахала руками Денни. — И без того дел хватало…

— А я читал. Приходилось. Много чему из старых дел научился.

У Денни глаза загорелись, и она попалась на удочку собственного любопытства:

— Из каких дел?

— Из дел об убийстве.

— Об убийстве? Почему именно об убийстве? У нас, в Австралии, таких преступлений — раз-два и обчелся, чего о них беспокоиться?

— Думаешь, не стоит беспокоиться? Разве ты не считаешь, что выпущенный на свободу убийца опасен для других людей, а тот, которого упустили, — вдвойне?

— Ну… наверное, вы правы. И так бывает. Сноуи Роулз, например. Он убивал людей ради наживы. Но большинство убийц не такие. Они убивают из ревности и тому подобного. Это не настоящие убийцы. Они не хотят никого убивать.

— Для журналистки знаний у тебя маловато, — сухо отреагировал инспектор Райли, подливая себе еще чаю. Он вопросительно взглянул на Денни, задержав чайник над ее чашкой.

Девушка отрицательно покачала головой.

— Ну не знаю. В те дни я выяснила о преступлениях все, что хотела знать, — бросилась она на свою защиту. — Мне не слишком приятно говорить об этом.

— К сожалению, так думает большинство людей. Не желают сотрудничать с полицией, неохотно идут на контакт, отказываются выступать свидетелями в суде, считают, что совершенно ни к чему рассказывать то, что поможет упрятать человека за решетку. Или просто боятся…

Денни задумчиво кивнула:

— Да, думаю, в некоторых случаях так оно и есть.

— Не во всех?

— Иногда люди просто не уверены. Они боятся сделать ошибку. Вдруг это не тот человек…

— И все равно, нет ничего плохого в том, чтобы известить полицию. Мы ведь проводим расследование, и пока мы не удостоверимся в фактах, в прессу они не попадают. Ты же сама должна это знать.

— Некоторые люди не способны достойно защищаться, — возразила Денни. — Они слишком глупы или недостаточно образованны… или у них в жизни случилось что-то такое, что навсегда наложило отпечаток на их души. Шансов выпутаться из переделки и остаться на свободе у них гораздо меньше.

— Кого ты можешь привести для примера?

— Сама не знаю. Таких пруд пруди. Я не раз встречала их в суде.

— Но ты же о каком-то конкретном случае думала, разве нет?

— Ни о каком конкретном случае я не думала. Просто помню, что у меня сложилось такое впечатление.

— Скажи, для тебя была бы разница, убей тебя умный человек или полный кретин?

— Откуда мне знать, меня бы уже к тому времени не было.

— Вот именно. Для жертвы Джека Смита тоже разницы нет.

— Но ведь она… — начала Денни и тут же прикусила язык, — А вдруг она не слишком хорошим человеком была, ведь водилась же она с Джеком Смитом.

— Инспектор Райли внимательно посмотрел на девушку. В груди у нее стало горячо. Перепугавшись, что сейчас кровь бросится ей в лицо и предательский румянец зальет, щеки, она закашлялась, схватилась за платок и прижала его к носу. Подобными приемчиками инспектор Райли встречался ежедневно, но он и бровью не повел. Перед ним простая девчонка, с которой он мило беседует за чашкой чая, и точка.

— Считаешь, что любой, кто знал Джека Смита… любой, кто водился с ним… не слишком хороший человек?

Денни приняла, это на свой счет и тут же пошла на попятную:

— Нет конечно.