«Грабить обозы и колхозы, а потом тыкаться по рынкам или левым перекупщикам – это мелко и неэффективно. Разве что на жратву и выпивку хватит. Надо дело ставить на ход, на официальную основу. Почти официальную».

Он разыскал старого приятеля по фамилии Белых, который работал начальником заготконторы. Белых и так умудрялся изрядно подворовывать на своем месте, а когда ему предложили баснословные прибытки, то он, недолго думая, согласился. Товар он получал от разномастных клиентов, и никто не будет интересоваться, от кого, если не возникнет особого интереса от органов, да и тут легко отмазаться, – мол, откуда я знал, в накладных что угодно можно написать.

– Как тебе пара тысяч банок тушенки? Сможешь продать? – поинтересовался Стрелец.

– Да ты че! – воскликнул Белых. – В наше голодное время… Да за два-три дня разлетится.

После удачного налета на продовольственный склад с последующим пожаром, уничтожившим все следы, Стрелец получил такую сумму, что душа возрадовалась.

И работа пошла по схеме: нахождение склада с дефицитным и не сильно громоздким товаром, подкуп пособника, грабеж с последующим пожаром и реализация оного через заготконтору.

Но в последний раз получился облом, стечение обстоятельств. Пожар сумели вовремя потушить, и обнаружилась недостача.

– Там милиция стаями бродит, – доложил соглядатай, которого Стрелец послал, чтобы досмотреть спектакль до конца. – И куда этот охранник делся? Непонятно. Там его нет.

– Появится. Мы ему денег должны за работу, – отмахнулся Стрелец.

Но у него возникли смутные подозрения, и разрозненные мысли постепенно сложились в однозначную мозаику и побудили к определенным действиям.

В условленном месте Кравца ждал посыльный от Стрельца, поводя глазами по сторонам.

– Пошли, – сказал он.

Они приблизились к покосившемуся бревенчатому дому, срубленному в чашку, и вошли внутрь. Дом принадлежал одному из членов банды. Стрелец часто менял место дислокации, а к себе на квартиру заходил лишь изредка и один.

– Хвостов не заметил, – доложил посыльный.

– Вот и ладно, – сказал Стрелец, развалившийся в обшарпанном кресле без подлокотников. – Позови-ка сюда братьев, а ты, охрана, присядь. – Он указал на табурет.

Кравец присел.

В горницу вошли два присадистых, плохо выбритых мужика и встали позади Кравца. Они были похожи друг на друга. Действительно братья-близнецы.

– Как же так получилось, что склад не сгорел?

Губы Стрельца скривились в злорадной усмешке.

– Не знаю. – Кравец пожал плечами. – Откуда-то взялась пожарка и тут же начала тушить.

– Понятно… Вернее, непонятно, – задумчиво произнес Стрелец. – Оно бы и ничего, товар уже на месте, но ведь ты засветился и нас можешь засветить. Органы тебя уже установили и начнут преследовать. Уже начали. А потом тебя разговорят, это они хорошо умеют делать, и запоешь ты, как соловей в мае. Ведь так?

– Я успею слинять, я их топтуна пришил на всякий случай.

Кравцу казалось, что этим признанием он повышает свои ставки.

– Чего! Да ты что, охренел! Теперь сам не отмажешься и тебя не отмажешь. – Стрельца аж передернуло от негодования.

Кравец понял, что ляпнул лишнего, и еще он понял, к чему ведет весь этот разговор.

«Надо бежать отсюда, но деньги… Возьму сначала деньги».