— Да? — Он удивленно поднял брови.

— Вы торопитесь? Не могли бы вы взглянуть на только что привезенную кошку? — спросила я.

— Кошку? Зачем?

Не отвечая, я направилась к вольерам, где сидел огромный ярко-рыжий мэнский кот размером с крупного зайца. Клайв Марч взглянул на меня:

— Прекрасный экземпляр. И что дальше?

— Его зовут Саймон, он живет над магазином на Вестерн-Парад, и я хотела вас познакомить, потому что именно его девять жизней сохранились, смею думать, благодаря мне.

Я пристально смотрела на Саймона, ожидая реакции, которая не замедлила последовать. Клайв Марч усмехнулся:

— Подразумевалось, что «не благодаря вам»? А именно из-за него вы тогда так резко остановились?

Я кивнула.

— Тогда мне показалось, что мы с ним уже знакомы. Теперь я вспомнила, что в прошлом году он жил у нас неделю. Я просто хотела вам доказать, что он не продукт моего воображения.

— Продукт! Ладно, вы победили. Прошу прощения.

Клайв Марч просунул в клетку палец, на который Саймон не обратил ровным счетом никакого внимания. Потом он пошел вдоль клеток, читая таблички:

— «Миссис Дампти. Предпочитает молоку воду с глюкозой. Консервы исключены. Ест все остальное. Любимое блюдо — креветки. Поступила… Заберут… Владелец. Ветеринар. Грэб и Монти. Должны вместе спать и есть, иначе зачахнут. Аппетит превосходный. Лорд Джим. Любая еда. Альтернатива — кролик. Ненавидит холодное молоко»… — Клайв обернулся ко мне. — Неужели вы в состоянии удовлетворить все эти капризы?

— У нас нет выбора. За две недели немыслимо изменить кошачьи привычки, — объяснила я.

— И они довольны?

— Мирятся. Кое-кто скучает или вопит все время, однако кошки слишком много вытерпели от людей, чтобы научиться не сдаваться.

— А собаки?

— Конечно, они открыто проявляют свои эмоции, а их страх быть брошенными острее, чем у кошек. Салли любит кошек, но предпочитает собак и уверяет, что люди, способные бросить собаку, легко предадут своего лучшего друга.

— Интересно. По-моему, это предубеждение, вам не кажется?

Я вступилась за Салли:

— Не согласна. Есть много людей, большинство женщины, которые считают животных модными аксессуарами или показателями социального статуса, и здесь я согласна с Салли. Сомневаюсь, что стала бы доверять тому, кто может предать собаку…

Если Клайв знал, как часто Бобо тщетно ждал прихода хозяйки, то я его озадачила. Однако выражение его лица осталось неизменным.

— Однако вы все равно согласились бы взять животных у таких владельцев?

— Это другое дело. У Салли такая работа, и если я беру животных, то неужели я обязана любить их хозяев?

Клайв уставился на меня ледяным взором:

— Я считаю, что вы не должны их публично осуждать.

— Публично? Но я говорю только с вами. И потом вы сами начали…

Он прервал меня:

— Ладно, виноват. Естественно, вы в вашем возрасте очень самоуверенны, считаете возможным критиковать недостатки других.

— То есть вы считаете меня нетерпимой? — свирепо спросила я.

Его губы тронула легкая улыбка.

— Если вы настаиваете, я назвал бы вас «слишком юной», — заметил он и ушел, оставив меня терзаться сомнениями, догадался ли он, что я осуждаю Бланш Энтони.

Когда позже я сняла трубку, то услышала до боли знакомое:

— Лорел, милая, не могли бы вы немножко погулять с Бобо? Я приеду, но Клайв повезет меня обедать.