|
И слева и справа было пустое пространство. Странно, зачем понадобилось сооружать еще одну стенку, когда имеется старая. Тубби пожал плечами, вытащил руку и стал колотить по стене. Грохот поднялся адский, штукатурка посыпалась, сетка затряслась, куски стены и пыль полетели в разные стороны, но Тубби не сомневался, что его никто не слышит. Стены в этой дурацкой школе были толще, чем в крепости. Правда Ван Сайк вечно шнырял в этом подвале, будто он тут и жил… А может он и вправду живет здесь, подумал Тубби, по крайней мере нигде больше его никогда не встречали… Но этого странного сторожа с его грязными лапами и желтыми зубами никто из ребят не видел вот уже несколько дней, да он и не обратит внимания, если кто из мальчиков (малчиков, подумал Тубби) станет стучать по стене в умывалке. Какое ему, Ван Сайку, дело? Через день или два в этом клоповнике не останется ни одного человека и его снесут. Так какое же ему дело? Тубби работал с упорством, которое ему редко доводилось проявлять за все пять лет страданий, сначала в детском саду, где ему прилепили кличку «замедленное развитие», и теперь в этой дерьмовой школе. Пять лет заставляли «проблемного ребенка» сидеть около самых старых кошелок, этих миссис Гроссейнт, и миссис Хоу, и миссис Феррис, вечно его парта ставилась так, чтобы они могли «приглядывать» за ним, и ему приходилось дышать их старческими запахами, слушать их старческие голоса и выполнять их старческие правила… Тубби еще раз стукнул в стену, она поддалась, известка треснула под самым его потолком, и он уставился в самую настоящую яму. Здоровая яма. Прямо какая-то, хрен ее знает, пещера! Для четвероклассника Тубби был довольно крупным парнем, но в эту дыру он свободно мог пройти. Он мог пройти! Целый кусок стены отвалился и теперь это было похоже на люк подводной лодки или еще что-нибудь такое. Тубби оглянулся по сторонам, сунул левую руку и плечо в отверстие и его лицо расплылось в широкой усмешке. Потом он шагнул внутрь. Да тут прямо тайный лаз! Тубби пригнулся, влез внутрь и правой ногой, и теперь только его голова и одно плечо торчали снаружи. Он еще больше пригнулся и даже чуть крякнул, очутившись в холодном мраке. Корди или Старик прямо обделались бы, если бы видели меня здесь! Хотя, конечно, с чего бы Корди оказаться в мужском туалете? Или есть с чего? Тубби было прекрасно известно, что его сестра довольно странная штучка. Пару лет назад, когда она сама была в четвертом классе, Корди, не пожалев на это целого утра, выследила Чака Сперлинга, лихого бейсболиста команды Младшей Лиги, звезду легкой атлетики и вообще первого задавалу, у речки Спун, где он в одиночестве рыбачил, навалилась на него, сбила с ног, уселась ему на живот и, пригрозив разбить ему камнем голову, заставила парня кое-что показать. По словам Корди, тот, плача и сплевывая кровь, показал. Тубби был вполне уверен, что Корди никому об этом не расскажет, и был совершенно твердо уверен, что и Сперлинг не станет рассказывать тоже. Тубби откинулся назад, насколько позволяло его убежище, и отряхнул волосы от штукатурки. Он выпрыгнет и до усёру напугает того, кто первым зайдет отлить. Он подождал две-три минуты, но никого не было. Шум и гомон слышались из подвального коридора, но сюда никто не приближался. Единственным посторонним шумом было бульканье воды в писсуарах и гул в трубах, будто школа сама с собой разговаривала. Да здесь прямо какой-то потайной лаз, снова подумал Тубби, повернув голову влево и глядя вдоль темного прохода между двумя стенами. Тут было совершенно темно и пахло точно, как под наружным крыльцом дома, где он часто прятался от матери с отцом и играл, когда был маленьким. Тот же затхлый, удушливый, гнилой запах. И как раз тогда, когда ему стало неудобно в его скрюченном положении, он увидел свет в дальнем конце прохода. |
