Эвелин забралась в машину и села рядом с ним.

- Как он? - спросила она врача.

- Отлично, - ответил Пуласки, прежде чем санитар успел что-либо ответить. - Они вкололи мне какое-то средство, и теперь я под кайфом. - Мужчина попытался улыбнуться, но тут же поморщился от боли.

- Не двигайтесь, - предупредил его врач.

- Может меня отвезут в больницу в Бремерхафен, - пробормотал Пуласки. - Там я знаю одного хирурга... Доктор Вобельски... ему я доверяю. Они недавно перешли на новую компьютерную систему, но, говорю Вам, этот человек умеет оперировать. Раньше он работал в реанимации, а сейчас главный врач отделения терапии внутренних органов.

Эвелин вопросительно посмотрела на врача. Тот постучал пальцем по капельнице, висевшей на "ноге" над Пуласки.

- Понятно. - Эвелин наклонилась ближе к Пуласки. - Не знаю, увидимся ли мы в скором времени. Ваш автомобиль все еще стоит в Гамбурге.

- Не проблема. Эту развалюху так быстро никто не украдет.

Сзади нее мимо прошли полицейские, переговариваясь по рации. Где-то лаяли собаки.

- Они прислали сюда большую команду.

Пуласки улыбнулся.

- Сидя на цепи в подвале у Болтена, я вызвал скорую и оповестил своего шефа в Лейпциге. Он привел в действие все рычаги и организовал весь этот балаган.

- Не плохой, да?

- Лейпциг?

- Нет, Ваш шеф.

- Ах, Хорст Фукс? - Пуласки скривил рот. – Он, конечно, будет читать мне нотации, но, в целом, парень нормальный.

Эвелин дотронулась до наручников, все еще болтавшихся на запястьях Пуласки.

- Как Вы смогли освободиться?

Он улыбнулся.

- Санитары нашли меня в подвале, освободили при помощи щипцов и впрыснули мне антидот. Пока они любовались останками Болтена на лужайке, действие «Ботокса» ослабло. И тогда я одолжил у них машину. Бедняги, наверное, до сих пор стоят там.

- Одолжили? - повторила Эвелин. - И полностью разбили ей капот?

- Я хотел Вас спасти.

Она внимательно посмотрела на него.

- Что Вы говорите.

- Нет, честно. Когда я увидел свет прожекторов и закрытые ворота, то так и понял, что что-то не ладно.

- Вы не умеете лгать! - сделала вывод Эвелин.

Пуласки посмотрел в потолок.

- Да, - вздохнул он. - Я не смог пошевелить ногой и вовремя убрать ее с педали газа... но никому не говорите об этом!

- Не волнуйтесь. - Эвелин улыбнулась. - Мы еще увидимся?

- Если приедете в Лейпциг, - ответил он. - В выходные мы с дочерью поедем в Ёханнапарк, где будем играть с соседской собакой, бросать ей фризби. Рекс с ума по ней сходит.

- На этих выходных вы никуда не поедете, - прервал его врач и сделал укол прямо в рану.

Пуласки стиснул зубы.

- Значит, на следующих, - процедил он.

- Возможно, все зависит от Вас. - Врач вытащил иглу.

Эвелин на мгновение отвернулась.

- Когда встанете на ноги, я приглашу Вас с дочкой в Вену. Вам понравится Пратер.

- Звучит неплохо. - Пуласки закатил глаза.

Врач обратился к Эвелин.

- Нам нужно ехать и как можно быстрее прооперировать его.

- Ясно. - Она уже собралась вылезти из машины.

- Погодите. - Пуласки попытался выпрямиться, однако санитар мягко уложил его на носилки.

Эвелин наклонилась к нему.

- Что?

Пуласки уставился в потолок.

- Я знаю, Вы считаете, что сейчас я немного не в себе из-за этого средства, которое они мне впрыснули... но поверьте, у меня совершенно ясная голова.

- Конечно... давайте быстрее! - торопил врач.

- Эта женщина спасла мне жизнь! - набросился Пуласки на врача. - Я же имею право кое-что сказать.

Эвелин попыталась успокоить его.

- Я слушаю.

- Знаете, я не слепой.