И проверьте, не найдется ли в квартире или офисе бумага того сорта, на какой написано письмо для Брансона, полученное на почте в Конше — оно в нашей лаборатории. Проверьте все туристические агентства и билетные кассы — он мог улететь куда угодно, в Бразилию как раз вряд ли. Кстати, консьержка не сказала, он один был или с женой?
— С женой.
— Отлично. Ну, ступай.
Зазвенел внутренний телефон: сообщили, что привезли пятерых задержанных.
— С Альбером я, пожалуй, сам побеседую. Но вы останьтесь. — Баум нажал кнопку:
— Приведите Шавана.
Шаван был небрит, без галстука. Какой-то парнишка ввел его в комнату и ретировался даже раньше, чем Баум жестом отпустил его…
— Привет, Альбер, — Баум и Шаван обменялись рукопожатием. — Вы знакомы, не так ли?
Шаван усмехнулся лукаво:
— Встречаемся то по одну сторону закона, то по другую, верно, мистер Пэнмур?
— Как себя чувствуешь, Альбер? — тон Баума был легкий, ни к чему не обязывающий.
— Неплохо бы побриться и душ принять. Но ничего не поделаешь, старина. Такая у тебя работа. Не сомневаюсь, что наш приятель Вавр в курсе дела, это прозвучало чуть-чуть угрожающе.
— Вавр ни при чем, Альбер, — благожелательно сказал Баум. — На сей раз ты имеешь дело со мной.
— Сегодня утром мне нечего тебе сказать.
— Подождем до обеда, до ужина… Может, и до завтра, тебе видней, Баум пожал плечами весьма выразительно.
— Собственно, в чем дело?
— Начнем с подстрекательства к убийству, затем рассмотрим этот случай с точки зрения государственной безопасности.
Альбер Шаван расхохотался и, надо отдать ему должное, смех прозвучал вполне искренне:
— Кого же это хотели убить?
— В частности, месье Пэнмура.
Грузная фигура Шавана наклонилась в мою сторону:
— Вас правда кто-то пытался убить, мистер Пэнмур?
— И не один раз, — подтвердил я, — Разные люди. Разными способами. В конце концов убили вместо меня другого человека.
— А помните — когда умер бедняга Арам, я вас предупреждал…
— Помню, конечно. Вы знали, что делаете.
Шаван красноречиво развел руками, как бы прося о снисхождении:
— Ну посудите, мистер Пэнмур, стал бы я ставить под удар свой бизнес и даже свободу ради эдаких грязных делишек?
— Откуда мне знать?
— Альбер, буду с тобой откровенен, — вмешался Баум. — Одновременно с тобой мы арестовали ещё семерых — это люди из "Софранала" и из "Луны". Ты не хуже меня знаешь, что мы из них выудим кучу нужной нам информации. Я убежден, что ты сыграл главную роль в этом неприглядном деле, это обязательно подтвердят некоторые из арестованных и твои сотрудники тоже. Поэтому предлагаю сделку.
— Какая ещё сделка в семь утра, когда ты в галстуке, а я без? усмехнулся Шаван. — Нет уж, Альфред, это была бы не сделка, а вынужденная сдача.
— Кто другой бы и сдался, Альбер, но не ты. Тебя ведь не запугаешь.
— Вот это верно.
— Потому я и предлагаю сделку. Ты мне расскажешь все, что знаешь об этом деле. На кого ты работал, какие инструкции получил, каких людей сам использовал, когда все это началось — словом, много чего. В награду получишь мое честное слово, что твое участие в этом будет забыто. Нам информацию надо добыть, а не уличить виновных.
Покачав своей большой головой, Шаван изобразил сожаление:
— Должно быть, у тебя серьезные трудности, бедный мой Альфред, если ты решился предложить мне такое. Твой выигрыш ясен, а вот что я буду иметь? Отпустишь меня домой, говоришь, и простишь мои грехи? Да ведь ты так и так это сделаешь, приятель. |