Когда он подошел к ней, она с облегчением вздохнула, но ничего не сказала. Оба понимали, что смогут действовать успешнее, если не станут сейчас привлекать внимание Сына Мрака. Вечный скиталец освободил ее еще от одного щупальца. Его хозяин мог больше не страдать от своего смертоносного прибора, однако искажения реальности, вызванные неконтролируемыми выбросами его энергии, продолжали неистовствовать. Конечно, хорошо, что это помогает освободить Майю, но вполне возможно, что нынешняя волна не кончится никогда, а начнет наращивать мощь до тех пор, пока Земля не погибнет.

Теперь оставалось освободить только Майину руку, но щупальца вдруг напряглись и медленно, но целеустремленно зашевелились. Одно из них схватило Голландца за ногу, но он по нему ударил, и оно убралось, к несчастью, несколько других тут же кинулись на выручку.

— Мое терпение иссякло, предвестник! — прорычал Властелин Теней. Он отклонился назад, так что собственные тени должны были его поддерживать. Черное поле, которое обычно окутывало всю его фигуру, кроме мертвенно-белого глаза, теперь в области груди было серым. Серый цвет медленно темнел, но хоть внешне сын Мрака и оправлялся, было ясно, что он все еще не справился с последствиями нападения. Но разумеется, это не делало его безвредным.

— Майя, отойди назад как можно дальше. — И тут же Голландец схватил оставшееся щупальце, которое все еще сдавливало ее руку. Сконцентрировав всю свою волю, он стал сжигать тень, как жег бы Рошаля. Это оказалось значительно труднее и вообще могло бы не получиться, если бы не волна искажения.

Тень горела и горела прекрасно. Гневно вскрикнув, Сын Мрака убрал щупальце, которое превращалось в пепел там, где Голландец его коснулся. Не колеблясь, Голландец отбросил Майю еще дальше назад. По сравнению с Сыном Мрака опасность, исходящая от Рошалей, казалась незначительной.

Тени снова схватили Голландца. Сын Мрака притянул его поближе к себе.

— Ты давно подлежишь наказанию за свои грехи, предвестник. Ты и те, что с тобой, посмели нанести урон моей безопасности, а большего преступления не существует.

— Кроме, возможно, смерти множества миров, — возразил изгнанник. Он, как мог, накапливал силы. Когда Сын Мрака подтащит его достаточно близко, он нанесет единственный ответный удар. Если удар окажется неэффективным, то — всему конец.

— То, что кто-то должен погибнуть ради сохранения моей драгоценной жизни, — это суровая необходимость. — Тени собрались в букет, каждое щупальце нацелилось на противника Черного Принца. — Кроме того, твоя смерть будет для меня долгожданным удовольствием.

В этот миг бешеный разряд энергии заставил Властелина Теней закрутиться волчком.

Нос громадного парусника прорвал сверкание его обители. Либо из-за напряжения, которому подвергся черный призрак, либо из-за искажения, порожденного этим стрессом, но «Отчаяние» смог пробить ослабевший барьер Сына Мрака. И вот теперь корабль наконец приближался именно к тому, кого он так долго разыскивал.

— Нет… — Голос черного призрака звучал почти как шепот. — Нет…

Внезапно вместо страха возник холодный расчет. Он обернулся к остаткам своих легионов и крикнул:

— Ко мне, дети мои! Все как один! Верните все, что я вам щедро дал!

Рошали двинулись к хозяину. Тени раздулись. Сын Мрака поднял Голландца высоко вверх, но на Майю даже не посмотрел. Рошали подходили все ближе, пока ближайший не оказался на грани досягаемости щупальцев их повелителя.

Тени вытянулись и нашли каждого из охотников. От одного касания Рошаль рассыпался в пепел, который в свою очередь обращался в ничто. В мгновение ока останки Рошаля перестали существовать.

Однако Сын Мрака пожертвовал своими любимцами вовсе не напрасно, а, как и в случае с Августом де Фортунато, Властелин Теней вытянул из них силу и пополнил ею свои истощенные резервы.