Мне ничего не оставалось делать, как сказать:

- Ну, раз ты и так всё знаешь, то пора выступать, если твоя дружина готова выдвигаться из княжеского замка. Ты через дверь ступай, а мы невидимые через стены вылетим. По дороге мы ещё поговорим, но как только ты дружину на отряды поделишь, вели их командирам свои шлемы хоть лентой какой повязать, чтобы боги и богини смогли их как-то узнать.

- А разве боги не всеведающие? - Спросил боярин.

Пожалев о сказанном, я ехидно спросил вместо ответа:

- А оно нам нужно, лишний раз напрягаться, когда можно просто по ленте на шлеме определить, кто есть кто?

- Тоже верно. - Согласился Викула - Вы же своих остальных божьих дел наверное не оставили.

- А вот тут ты не угадал. - Сказал я - Мы сейчас только этим нашествием и занимаемся, а потому будем очень долго тебе надоедать. До полной победы над врагом. Ладно, иди давай.

Мы сделались невидимыми и пролетели сквозь две стены, но вместо того, чтобы вылететь во двор, оказались в ещё одной горнице, где также страстно любилась какая-то горячая парочка, причём в такой замысловатой позе, что меня даже оторопь взяла и захотелось посмотреть, чем же всё закончилось, но чувство долга взяло верх и мы, наконец, вылетели во двор. Там боярин Мещерский уже садился на коня. Без каких-либо криков и суеты, на большой площади перед княжеским дворцом, быстро строились два конных полка, один тяжелой кавалерии, все витязи и лошади которого были облачены в кольчужную броню, поменьше, а второй раза в три побольше, лёгкая кавалерия. Тем не менее татарско-башкирский сводный кавалерийский полк так же представлял из себя очень грозную силу и особое уважение у меня вызвали их почти ростовые луки с длинными, тяжелыми стрелами, которых конники, также облачённые кольчужные латы, но совсем другого фасона, брали с собой по шесть колчанов каждый и я сразу понял, что они будут стрелять по врагу из-за спин русских конных витязей. А ещё у меня вызвало удивление то, что все русские витязи и половина татар и башкир имели по два длинных, в два метра, палаша.

У нас тоже имелось грозное оружие - длинные боевые шесты, но как они поведут себя в бою и какими воинами мы окажемся, было пока что не ясно. Ну, уже к утру это обязательно выяснится, но даже не это главное. Наконец-то вся моя команда, включая завербованных в неё аборигенов, уже успевших пропитаться духом «Синей птицы», собралась вместе, хотя и в астральных телах и в далёком прошлом Земли Магии, а не наяву. Не смотря на выведенную на максимальный уровень маскировку, я видел всех и мы с Матвеем бросились к ним. Увы, но нам не было суждено обняться, зато мы могли общаться, как ни в чём не бывало, сгрудившись на высоте в полсотни метров. Как же я был рад впервые за полтора года увидеть своих друзей и их партнёров и также своих друзей. Не успели мы толком поприветствовать друг друга, как боярин Викула Никитич и князь Бекбулат, переговорив друг с другом, быстро разделили свои силы на отряды, огромные ворота княжеской крепости отворились и оба командира, бок о бок, рысью поскакали из неё навстречу битве. Мы тут же разлетелись, помчавшись каждый к своему отряду. В общем все полетели кто куда и только мы с Матвеем к Викуле Никитичу и его правой руке Свирю. Сделавшись прозрачным и лишь слегка светящимся, я угнездился на шее его коня. Князь тут же спросил:

- Так это и есть твой любимый бог, Викула?

Боярин хохотнул и воскликнул:

- Бог любви, балда татарская! Его Лелем зовут, он сын старшей нашей богини Лады, а его брат, Полель, пойдёт в бой вместе со Свирем.