— Понятно. Да, это круто. Вот так номер! Это фразу мне следовало бы запомнить. — Она снова обратилась к документам, которые подделывала. — Занимаясь этим делом, — продолжила она, поглощенная своим занятием, — мне обычно не хочется знать людей, для которых я подделываю УДы. Но вот интересно… — тут она подняла взгляд… — мне вроде как хочется узнать вас. Вы странный. Я видела сотни всяких типов — наверное, сотни — но ни одного такого. Знаете, что я про вас думаю?
— Вы думаете, что я сумасшедший.
— Да, — кивнула Кати. — Клинически, официально, как угодно. Вы психотик; у вас раздвоение личности.
Мистер Все и мистер Никто. Как же вы до сих пор умудрились выжить?
Ясон не ответил. Ему нечего было объяснять.
— Ладно, — сказала Кати. Один за другим, опытно и умело, она подделала все требующиеся документы.
Эдди, клерк из отеля, таился чуть поодаль, куря фальшивую гаванскую сигару. Ему явно нечего было говорить или делать, но по какой-то непонятной причине он болтался вокруг да около. «Лучше бы он отвалил, — подумал Ясон. — Мне хотелось бы еще поговорить с Кати…»
— Идемте со мной, — вдруг сказала Кати. Соскользнув со своего рабочего табурета, она поманила Ясона к деревянной двери справа от верстака. — Мне нужно, чтобы вы пять раз расписались, причем каждая подпись должна отличаться от остальных — так, чтобы их нельзя было наложить друг на друга. Именно так большинству документариев… — она улыбнулась, открывая дверь, — (так мы сам себя называем) — именно так нам обычно наступают кранты. Полы просто берут одну подпись и переносят ее на другие документы. Понятно?
— Понятно, — сказал Ясон, входя вслед за Кати в душную комнатенку, сильно смахивающую на туалет.
Кати плотно закрыла дверь, помолчала немного, затем сказала:
— Эдди — полицейский стукач.
Вытаращившись на нее, Ясон тупо спросил:
— Почему?
— Что «почему»? Почему он стукач? Ради денег, понятное дело. Потому же, почему и я.
Ясон прорычал:
— Будьте вы прокляты. — Затем схватил Кати за правое запястье, притянул к себе; лицо ее от боли перекосилось. — И что, он уже…
— Эдди еще ничего не сделал, — прохрипела Кати, пытаясь высвободить руку. — Послушайте, мне больно. Успокойтесь, наконец, и я все, что надо, вам покажу. Идет?
Неохотно, с колотящимся от страха сердцем, Ясон ее отпустил. Тогда Кати включила яркую лампочку и положила три только подделанных документа в кружок ее света.
— Видите пурпурное пятнышко на полях каждого? — спросила она, указывая на едва заметный световой кружок. — Это микропередатчик. Так что, куда бы вы ни направились, каждые пять секунд вы будете испускать сигнал. Полиция тщательно следит за заговорами; им нужны люди, с которыми вы связаны.
— Я ни с кем не связан, — огрызнулся Ясон.
— Но там этого не знают. — Хмурясь по-девчоночьи, Кати помассировала свое запястье. — Н-да. Про вас, ТВ-знаменитость, никто ничего не слышал, но реакция у вас мгновенная, — пробормотала она.
— Зачем вы мне это сказали? — спросил Ясон. — После всей этой подделки, после всего…
— Я хотела, чтобы вы скрылись, — просто ответила Кати.
— Зачем? — Он по-прежнему ничего не понимал.
— Затем, черт возьми, что в вас есть какой-то магнетизм. |