Но при этом Ковалёву понимал: если он ошибается, то не сев в машину, обрубает последнюю ниточку ведущую его к Тиду, а соответственно и к Бронкхорсту.

«Придётся рискнуть, — подумал Лёха. — Если уж и мать моих детей заодно с теми, кто хочет меня поймать, то терять мне в этой жизни уже особо и нечего».

Однако проверить наличие Джии в машине не мешало, поэтому Ковалёв обратился к незнакомцу:

— Ты дверцу сначала открой, я хочу глянуть, кто там внутри сидит.

Мужчина в чёрном костюме одарил Лёху ещё одним недоумевающим взглядом и отправился к машине. Подойдя к ней, открыл переднюю пассажирскую дверцу и что-то сказал находящимся внутри. Почти сразу же опустилось стекло задней дверцы, и в проёме появилось недовольное лицо Джии. Очень недовольное.

Ковалёв улыбнулся — можно было смело идти и садиться в машину. Он всё же неплохо знал бывшую жену, и такое её недовольство могло быть вызвано лишь одним — она приехала ради него, а он посмел ставить условия. Если бы она помогала Бронкхорсту, то как минимум состроила бы нейтральную мину или даже смогла выдавить из себя улыбку.

Однако полной уверенности не было, и Лёха отправился к лимузину с неприятным ощущением, что идёт в ловушку. Подойдя к машине, он остановился, мужчина в костюме открыл заднюю дверь, и беглый раб господина Бронкхорста сел в лимузин.

— Ковалёв, что за цирк? — прошипела недовольная Джия.

— Тебе что, трудно было в окно высунуться? — ответил Лёха. — Знаешь же, что я в бегах. Учитывая, что мы с тобой договаривались прогуляться в парке, я должен был проверить, кто здесь.

— По паркам я с тобой в своё время достаточно нагулялась, хватит с меня.

— Джия, ты так говоришь, будто это было плохо.

— Ковалёв! Ты приехал обсуждать наши прошлые прогулки в парках? Мы могли это сделать по телефону.

— Нет, я приехал попросить у тебя помощи. Но сначала хотелось узнать, почему ты решила, что мы не убивали Джаапа?

— Потому что он мне звонил.

— Он? Тебе? — От такого неожиданного известия Лёха немного растерялся. — Когда?

— Он, — ответила Джия. — Мне. Точнее, моему помощнику. Примерно минут через сорок после того, как вы его якобы убили.

— А откуда ты знаешь точное время «якобы убийства»? Отец пробил у полицейских?

— Ковалёв, не тупи! К журналистам попали записи с камер наблюдения, как вы покидаете бизнес-центр. Там время стоит в углу. По логике, если убили его вы, то должны были сделать это раньше, чем вышли. Но через сорок минут после вашего ухода он позвонил моему помощнику, значит, был жив. Потому что, даже если бы вы его ранили, то судя по фотографиям, с такими ранениями он бы так долго не протянул.

— Что он сказал?

— Ничего. Спросил лишь, как ему можно поговорить со мной, но сразу же отвлёкся и попросил подождать, а потом связь оборвалась.

— Видимо, в этот момент его и грохнули, — предположил Лёха.

— Возможно, — согласилась Джия. — А теперь давай ближе к делу. У меня мало времени.

— Погоди! А полицейские тебе звонили?

— С чего они должны были мне звонить?

— Ну они явно пробили все разговоры убитого.

— Ковалёв, если ты в ситуации, когда надо организовать тайную встречу, звонил бы со своего телефона, то мой помощник звонил с рабочего аппарата и служебного аккаунта. И на него же перезванивал нотариус. Да, полицейские звонили помощнику. Он сказал, что разговаривал с Джаапом по поводу планируемой сделки. И как я заметила, никто особо не занимается этим расследованием, все уверены, что виновны вы.