— Я тоже не спала, ожидая вашего звонка. Пожалуйста…

Судя по голосу, она была хорошенькой девушкой. Поэтому Эллери вздохнул и осведомился:

— Вы знаете адрес?

Глава 2

Роберта Уэст оказалась еще более хорошенькой, чем сулил ее голос. С первого же взгляда Эллери мысленно отметил ее ярлыком «Театр», добавив в скобках «маленький?». У нее были изящная фигура, светлая кожа, рыжевато-каштановые волосы, блестящие глаза с темными тенями бессонной ночи или огорчений и очаровательная родинка на правой щеке, похожая на крошечного мотылька. Вывод Эллери относительно ее профессии был сделан на основании ряда быстрых наблюдений — того, как она шла и вскидывала голову, несколько напряженной осанки, умения контролировать работу мышц, а главное — четкой, словно тщательно тренированной дикции. На ней были юбка, свитер из шерсти, похожей на ангорскую, модное пальто, наброшенное на плечи, шарф, чей рисунок мог бы принадлежать Пикассо, и перчатки с крагами. На миниатюрных ножках красовались туфельки без каблуков с пряжками в виде бабочек — последние, как не сомневался Эллери, были выбраны с целью уравновесить родинку на щеке.

В целом девушка являла собой настолько явный образец умения создавать впечатление небрежности, что Эллери ощутил искушение усомниться в собственных выводах. Он знал по опыту, что, если женщина выглядит так, словно только что сошла со страниц журнала «Вог», она почти всегда оказывается прислугой в чьем-то офисе.

— Вы актриса, — сказал Эллери.

Блестящие, почти обжигающие глаза в удивлении расширились.

— Откуда вы знаете, мистер Квин?

— У меня свои методы, — усмехнулся он, провожая ее в гостиную. — Это мистер Берк. Мисс Уэст.

Девушка что-то пробормотала, а Гарри Берк произнес «здравствуйте» таким тоном, будто обо что-то споткнулся.

— Я пойду умоюсь, Эллери, — с неохотой сказал он, направляясь к кабинету. — Или еще чем-нибудь займусь.

— Возможно, мисс Уэст не станет возражать против вашего присутствия. Мистер Берк — частный детектив, прибывший из Лондона по делам.

— В таком случае конечно, — быстро отозвалась мисс Уэст, почему-то опустив голову.

Берк, устремив на Эллери взгляд преданного пса, скользнул к одному из окон и остановился там, уставясь на девушку.

— А теперь, — сказал Эллери, когда девушка села и взяла зажженную для нее сигарету, — может быть, перейдем к делу, мисс Уэст?

Несколько секунд она сидела неподвижно.

— Я едва знаю, с чего начать… — Внезапно девушка склонилась вперед и стряхнула пепел в пепельницу. — Полагаю, вы помните Глори Гилд?

Эллери, безусловно, помнил Глори Гилд. Он предпочел бы признаться в недостатке любых чувств, но только не в амнезии. Эллери не просто помнил Глори Гилд — он слушал ее в молодости развесив уши, мечтал о ней, и одно воспоминание о ее голосе вызывало у него дрожь. Воспоминания были всем, что оставалось людям, которых пресс-агент в пору расцвета таланта Глори Гилд не слишком удачно именовал ее «клевретами».

О да, Эллери слышал Джи-Джи, как называли Глори Гилд близкие ей люди (к коим он, увы, никогда не принадлежал), а в лунные ночи, чувствуя свои года, нередко ставил ее старые пластинки на 78 оборотов. Это было то же самое, как если бы девушка с рыжевато-каштановыми волосами упомянула Хелен Морган, Галли-Курчи или девочку с пульсирующим горлом в фильме «Волшебник из Оз».

— А при чем тут Глори Гилд? — Едва заметное движение Гарри Берка подсказало ему, что Берк тоже удивлен, и не только удивлен.