— Да.

— В котором часу вы ушли из квартиры вашей тети?

— Думаю, около половины двенадцатого.

— Она вас проводила?

— Да, до лифта.

— А она говорила, что хочет повидаться с вами снова?

— Да. Она просила позвонить ей на будущей неделе, чтобы сходить со мной на ленч в ресторан «Сарди». Я ответила, что постараюсь, хотя ничего не обещала, и ушла.

— Оставив ее одну — живую и невредимую?

— Разумеется.

— Когда вы спустились, в вестибюле кто-нибудь был?

— Нет.

— Куда вы отправились потом?

— Домой. — Подтекст вопросов инспектора Квина начал сердить девушку — ее розовые щеки покраснели, а грудь под свитером бурно вздымалась, что привлекало особое внимание Карлоса Армандо, чьи выпуклые глаза вздрагивали, как ртуть в поисках равновесия. — Куда еще я могла отправиться в такое время, инспектор?

— Полагаю, вы взяли такси?

— Нет. Я пошла пешком. Это нарушение каких-то правил?

— Пошли пешком?

— Через Центральный парк. Я живу в Вест-Сайде…

— Тогда это, безусловно, не по правилам, — сказал старик. — Неужели вам не говорили, как опасно для девушки одной идти через Центральный парк ночью? Разве вы не читаете газеты?

— Полагаю, это было глупо, — признала Лоретт. Эллери подумал, что она хотя и вспыльчива, но обладает удивительным для девушки ее возраста и происхождения самообладанием. Теперь Лоретт тщательно подбирала слова. — Но я была не столько расстроена, сколько… ну… возбуждена и, боюсь, не могла толком соображать. Мне внезапно захотелось пройтись, а прямая дорога шла через парк. Не понимаю, инспектор, какое отношение к смерти моей тети имеет то, как я добралась домой в среду ночью?

— По дороге вы не встретили никого из знакомых?

— Нет.

— А в вашем доме?

— Нет.

— Насколько я понимаю, вы живете одна?

— Совершенно верно, инспектор Квин. — Голубые глаза сверкнули. — Если вас интересует, что я делала, придя в свою квартиру, — уверена, что это ваш следующий вопрос, — то я разделась, приняла ванну, почистила зубы, прочла молитву и легла спать. Хотите знать что-нибудь еще?

Эллери усмехался при виде выражения отцовского лица. Инспектору нравилось класть противника на лопатки, но этот ему не поддавался. Вставные зубы старика вновь блеснули в улыбке — на сей раз в почти уважительной.

— Ваша тетя упоминала о своем завещании?

— О завещании? Почему она должна была это делать?

— Упоминала или нет?

— Разумеется, нет.

— По словам мистера Берка, миссис Армандо, провожая его в тот вечер, сказала, что ожидает мужа вскоре после полуночи. — Муж миссис Армандо перенес внимание со свитера Лоретт на усы старика, но лишь на миг. — Вы слышали, как она это говорила, мисс Спанье?

— Нет, но она сказала мне то же самое после ухода мистера Берка.

— Однако вы не видели мистера Армандо той ночью?

— Я не видела мистера Армандо до сегодняшнего дня.

Если это правда, подумал Эллери, то Армандо вовсю наверстывал упущенное. Его взгляд становился откровенно похотливым. Лоретт, казалось, этого не замечала, сосредоточившись на своем инквизиторе.

— У меня вопрос, — внезапно заговорил Эллери. — После того как Гарри Берк покинул квартиру Армандо, оставив вас наедине с вашей тетей, ей звонили по телефону? Или, может быть, в дверь?

— Нас ни разу не прерывали, мистер Квин.