- Там женщина умирает.

- Здесь все умирают, - врач выматерился. Алексей подумал секунды две, огляделся. В стороне стояли несколько носилок. Люди, как везде, суетились, бежали невесть куда, ничего было не разобрать, и никому не было дела до того, что Джейн умирает. Какая разница - 45 жертв или 46?

Алексей высмотрел молоденького белобрысого солдатика, бегущего куда-то, и преградил ему путь.

- Стоять! - рявкнул он, - какая часть?

Солдатик что-то забормотал, явно признав в Алексее начальство. Может, с перепугу принял форму гражданского летчика за признак невесть какого крутого рода войск.

- Идите за мной, - приказал Алексей.

Вдвоем они подняли носилки, погрузили на них Джейн. Понесли к выходу. Как Алексей и рассчитывал, форма солдата служила пропуском. Их выпустили беспрепятственно.

Они дошли до семиместной "Хонды", где уже сидела Вика. Поставили носилки. Алексей обернулся к солдату.

- Благодарю за службу. Идите обратно.

Парень заморгал, видимо, ожидая объяснений, но потом махнул рукой и побежал к аэропорту. Славка уже складывал задние сиденья. Носилки аккуратно подняли и задвинули в машину.

Алексей даже не решился проверить, жива ли Джейн. Помочь все равно ничем нельзя. Надо в больницу, вот и все. Он прыгнул за руль.

- Давай во вторую городскую, - сказал Денис, - там из наших один хирург работает, Петр, может, ты знаешь его…

19.

Ночью Алексей все-таки поспал. Шесть часов. Мало, но больше не получилось, лишь за полночь стало ясно, что Джейн выживет. Договорились с Денисом, что Вику он сразу увезет в Соколов Ручей к Рите, а Джейн - как только ее можно будет перевозить. В Соколове живет Надежда с семьей, она отличный хирург, и больничка есть своя небольшая. Там Джейн нормально поставят на ноги - Алексей чувствовал, что вряд ли в ближайшее время сможет заботиться и о ней. У Митьки все очень уж плохо, и главное - врачи не понимают даже, что. И Лена в депрессии. Видимо, и остальных ребятишек придется отправить пока в Соколов.

И все же, вернувшись домой, Алексей поспал, заставил себя, применив ликейскую психотехнику. Хотя завтрашний вылет и под большим вопросом, но…

Даже под очень большим вопросом.

В семь утра Алексея разбудил звонок - начальство. Сам Лев Широков, командир летного комплекса. Рейс все-таки отменили, и к 9 часам Алексей должен был явиться пред начальственные очи.

Особых надежд он уже не питал, ждал худшего.

Перед кабинетом пришлось ждать довольно долго. Наконец дверь распахнулась, и оттуда возник Слава, весь красный и злой.

- Жду тебя в баре, - буркнул он. Алексей вошел.

- Вы же понимаете, - мягко сказал Широков.

- Нет, не понимаю, - ровным голосом ответил Алексей, - если кто-то считает, что я связан с террористами, меня должны арестовать.

- Дело не в этом, - уныло сказал командир летного комплекса, глядя в монитор, - на вас поступали сигналы. Последний - всего 2 недели назад. Вы состоите в секте…

- Легальной, - уточнил Алексей.

- А это сейчас неважно. Вы наблюдаетесь в психиатрической службе Социала и представляете потенциальную опасность. Наконец, Старцев, поймите… Вы хороший пилот. Прекрасный. Дисциплинированный, ответственный работник. Поверьте, мне очень жаль с вами расставаться. Очень жаль. Но я ничего не могу сделать.

- Понимаю, - сказал Алексей.

- Сегодня ночью была беседа, совещание руководства фирмы, представителей госбезопасности. Старцев, либо уходите вы, либо должен уйти я, но мой преемник вас все равно уволит. Таких людей, как вы… и ваш второй пилот - сейчас, в изменившихся обстоятельствах, никто к полетам не допустит.

Алексей молчал, глядя в серое набухшее небо за оконным стеклом.