|
Утираю взмокший лоб, тяну время, пристально смотрю на Патогеныча. Через несколько секунд ассоциация должна прочно внедриться в подсознание противника. Знаете, как бывает, когда случайно слышишь название какой- нибудь популярной песни или группы, а через несколько минут вдруг ловишь себя на том, что намурлыкиваешь знакомый мотивчик. Начинаешь раскручивать ассоциативный ряд — и понимаешь, откуда что взялось. Но это уже потом, на уровне сознания. Вначале подсознание послушно извлекает из своих пыльных архивов этот самый мотив и подсовывает его тебе — на, хозяин! Ты ведь про это говорил?.. Если все пойдет правильно, Патогеныч даже и не сообразит сперва, почему вдруг выкинул «бумагу». Решит, что это стало результатом его собственного хитроумного анализа. Уверенно выбрасываю «ножницы» — и получаю в ответ такие же. Нет, дохлое дело — ловить старую опытную щуку на голый крючок. Патогеныч — это вам не Енот, которым можно манипулировать как угодно. Если, конечно, хорошо знать его слабые места. И все же надо попробовать еще раз. Двое «ножниц» в третий раз с шагом в один тур — это уже устойчивый логический ряд, а первая задача мастера в этой игре — разрушить всякую внешнюю логику своих действий, чтобы противник не сумел их просчитать. И сейчас Патогеныч наверняка постарается как раз это и сделать. Скорее всего, нужная ассоциация уже прочно угнездилась в подсознании моего коллеги, закрепленная еще и выпавшими последними «ножницами» — предметом, в реальной жизни тесно связанным с той самой бумагой. Снова, не задумываясь, выбрасываю «ножницы» — и напарываюсь ими на «камень» Патогеныча. О как. Ну, стало быть, я сам себя перехитрил. — Мелковат против батьки, собака, — флегматично прокомментировал коллега, засовывая руки в карманы. — Смотри не тресни от осознания собственной значимости, — буркнул я. Мы неторопливо спустились с холма к коровнику, как те три быка из анекдота — правда, нас было только двое, но троих мы определенно стоили. Остановились в полусотне метров от ближайшего здания, придирчиво разглядывая его шероховатые, облупившиеся от непогоды стены, покрытые причудливыми сиреневыми лишайниками. За пределами Периметра таких лишайников не попадается — идеально круглых, с губчатой поверхностью и ореолом острых зубцов по краям. Так и кажется, что вот-вот тяпнет за руку. — Ну, что? — поинтересовался Патогеныч. — По приборам пойдешь? — Есть другие предложения? — вяло огрызнулся я. Других предложений не последовало. Я снял перекинутый через плечо «хопфул» и аккуратно положил его на траву. Сбросил с плеч лямки рюкзака и поставил его рядом: чем меньше будут мои габаритные размеры, тем лучше. Неизвестно, насколько узки щели между аномалиями, через которые мне придется пролезать. Отдал Патогенычу все имевшиеся у меня датчики и свой ПДА: еще не хватало, чтобы они притянули блуждающий разряд, когда я стану протискиваться вплотную к мясорубкам. Из оружия оставил себе только штык-нож в ножнах из диэлектрика. — Хорошей работы, бродяга, — напутствовал меня Патогеныч, заняв такую позицию, чтобы было удобнее фиксировать по датчикам аномальные поля, окружающие коровник. |
