— Блииин… Рей ведь тоже досталось… — запоздало спохватился я. — Она же без меня сразу же к таким же бомж-пакетам возвращается, а сама готовить не умеет…

— Ты за кого меня держишь? — со смехом воскликнула Лэнгли. — Ничего, раз уж мир не мог выстоять без Аски Великолепной, пришлось самой встать за плиту и спасти от голода себя и Пай-девочку. Мог бы, кстати, научить сестру готовить.

— Думаешь, я не пробовал? Но это что-то из разряда высших сил — у Рей феноменальный антиталант к готовке. Никогда и нигде за ней такого безобразия не наблюдалось, а тут — запросто. Может без особых проблем пересолить или спалить любую еду. Просто проклятье какое-то.

— Мда… Ситуация…

Вот так за такими вот разговорами ни о чём и скоротали ужин.

— Мадмуазэль, позвольте немного за вами поухаживать, — галанто изрёк я, наливая в стакан Лэнгли газировку.

— Каких мы слов-то нахватались, — насмешливо фыркнула немка. — У французов научился?

— У них, у пожирателей лягушек, у родимых. Прозит, фройляйн!

— Прозит!

Мы чокнулись стаканами и, попивая газировку, развалились в креслах, смотря на ночное небо и наслаждаясь хоть и городским, но таким свежим и столь восхитительно прохладным воздухом.

— Хорошо-то как… — блаженно вытянулся я. — Вечер… Тишина… Звёздное небо… Романтика…

— Романтика, ага, — иронично подхватила Лэнгли. — Ужин на двоих — только свечей и шампанского и не хватает.

— Вместо шампанского у нас "спрайт", — рассмеялся я. — Тоже с пузыриками. Хотя я бы ещё добавил для антуража романтичную музыку.

— Наверняка опять свои любимые свиные вопли под аккомпанемент звуков отбойного молотка и циркулярной пилы, — скорчила гримасу отвращения девушка.

— Ну, что ж ты меня вообще каким-то психом-то считаешь? — даже слегка обиделся я. — Лично я бы выбрал балладу Келли Кларксон "Because of You". По-моему очень красивая и романтичная песня, хотя и ни разу не рок.

— Хм, первый раз слышу… Можешь напеть?

Непростое это дело… Я действительно предпочитаю музыку потяжелее и… поэпичнее, что ли. Но были в моей прошлой жизни моменты, когда…

— Попробую, конечно… Но певец из меня аховый, сразу предупреждаю.

— Да ладно тебе прибедняться… Говорят, ты тут даже с гастролями колесил.

— Врут, — улыбнулся я.

— Ну, пой уже! Или, может, стесняешься?

— Ну, получите, фройляйн, гранату в таком случае:

— Ну, как-то так, — прокашлявлишь, слегка смущённо закончил я и повернул голову в сторону Лэнгли… Лэнгли?

Аска лежала в кресле смотря куда-то в небо, а её лицо было непривычно серьёзно, хоть и расслабленно. На секунду мне даже показалось… Хотя нет, всё-таки показалось.

— В принципе, в этом есть… — странным голосом произнесла девушка. — Скажи, Синдзи…

— Да?

Неожиданно где-то вдалеке родился и начал стремительно нарастать какой-то странный полурёв, полугрохот… Небо засветлело, будто подсвеченное каким-то громадным прожектором. Послышался рокот мощного взрыва. Мы с Лэнгли начали крутить головами по сторонам, пока не уставились в небо.

Мрак тёплой октябрьской ночи разорвал пролетевший над нами огненный шар, оставлявший за собой след дыма и огня.

Мозг ещё даже ничего не успел сообразить, как в нём появилась страшная картина — падающие из фиолетового неба стратосферы боеголовки, начинённые мегатоннами термоядерной смерти.