— Вы сказали, что это не племя, тогда кто же они? Тайрон с охотой пояснил:

— Марокканцы сами задаются этим вопросом на протяжении многих столетий. Жители Тафрута самый древний народ в этой стране, сохранивший себя в своем первозданном виде.

Заметив интерес в глазах Невады, он продолжал:

— Это берберы, которые бежали сюда столетия назад от арабских завоевателей. Они могут быть очень агрессивны по отношению к внешнему миру и очень дорожат своей долиной. Они много и усердно трудятся И предпочитают держаться особняком.

Тайрон подошел к окну и продолжал, глядя на долину:

— Когда местный житель уезжает отсюда, чтобы заработать и разбогатеть в какой-нибудь другой части Марокко, он неизменно возвращается сюда, чтобы жениться. Он строит один из этих похожих на крепости розовых домиков с плоской крышей, обычно обзаводится большой семьей и живет себе счастливо в этом маленьком раю.

В его голосе прозвучали нотки зависти, которые не остались незамеченными Невадой.

Внимательно глядя на него, она спросила.:

— Это именно то, что привлекает в жизни вас?

— Может быть, когда-нибудь, когда я стану слишком стар для новых приключений, — ответил он небрежно. Тайрон направился к двери.

— В вашем распоряжении будет горничная, мисс Невада, но боюсь, что вам придется объясняться с ней знаками.

Горничная оказалась хорошенькой молоденькой девушкой. Робкая и застенчивая, но очень услужливая, она принесла теплую воду и, как и обещал Тайрон, несколько кафтанов Неваде на выбор.

Большинство из них были ей малы, но один, нежного бледно-зеленого цвета, вышитый золотом, подошел ей. Ей были приготовлены новые туфли, и она надела золотые украшения, которые дал ей в дорогу Тайрон, считая, что было бы глупо отказаться от удовольствия покрасоваться в них.

У нее в комнате было большое зеркало. Когда Невада взглянула на свое отражение с распущенными по плечам волосами, она подумала, что в самом дорогом магазине Парижа ей трудно было бы найти что-нибудь, что бы шло ей больше.

Длинный кафтан из мягкого шелка облегал ее всю, скорее подчеркивая, чем скрывая ее изящную стройную фигуру.

Этот экзотический наряд удивительно подходил ей.

Невада невольно представила себе, какой фурор она произвела бы сейчас на любого мужчину в Нью-Йорке, Париже или Лондоне. Они и прежде засыпали ее изысканными комплиментами и слагали к ее ногам свои сердца, но теперь она наверняка пользовалась бы безграничной властью над мужчинами.

«Какая жалость, что здесь некому полюбоваться мной», — подумала она.

Девушке было хорошо известно, какие чувства питал к ней Тайрон Штром.

Он весьма недвусмысленно дал ей понять, как презирает ее, назвав хищницей. Хотя это разозлило ее в тот момент, теперь она понимала, что у него были для этого основания, когда он бросил ей в лицо подобное оскорбление.

Она снова увидела перед собой череп, белевший на солнце, и услышала собственный голос, с насмешкой говоривший Дэвиду, что ей было бы интересно взглянуть на труп.

Если бы Тайрон Штром не действовал так быстро и решительно, если бы он не заметил людей шейха, прежде чем они настигли караван, множество людей поплатились бы жизнью в том ущелье среди скал, погибла бы и она сама, пораженная последней пулей из револьвера Тайрона Штрома. И все из-за ее безрассудного поступка.

Невада отвернулась от зеркала, не в силах видеть собственное лицо, которым только что любовалась.

«Откуда мне было знать, — спросила она себя, — что в некоторых частях света жизнью правит сила оружия и что самое важное — это выжить?»

Невада не представляла себе раньше, насколько драгоценна жизнь и как трудно бывает сохранить ее.