Минерва – простодушная, но честная северяночка, миловидная, с открытым, почти благородным личиком. С серебряной сеточкой на волосах актриса смотрелась совершенно обольстительно. Пьеса открывается ее песней: девушка мечтает побывать в столице и повидать своего великого родича – императора. Она не думает о власти, нет! Открыть для себя огромный мир, найти друзей, поклониться владыке – вот все желания честной сиротки.

Однако, по дороге ее пленяют злодеи – мерзкие уроды в капюшонах. За их спинами стоит Глория Нортвуд – дебелая селянка, взятая будто прямо из свинарника. Глория срывает сеточку с волос Минервы и надевает себе – тем самым перевоплощается в родственницу императора. «Бросьте ее гнить в монастыре!..» – велит Глория своим приспешникам, а сама едет в столицу. (Над «столицей» трудились отменные плотники. На сцене вырос целый деревянный тронный зал вместе с императорским престолом. Декорации опускались или взлетали в закулисье на механизмах камнеметов.)

В тронном зале взглядам зрителей предстает владыка: грозного вида мужчина с чернющими волосами и остроконечной бородкой. Особая изюминка владыки – его взгляд. На просмотре актер капнул себе в глаза пару капель какого-то зелья, а потом зыркнул в лицо Эрвину. Герцог даже вздрогнул – до того свирепо и люто сверкали зрачки актера. Выйдя на сцену, владыка поет мощно и хрипло: «Мне целого мира мало, мир сгодится лишь для начала». Вокруг пляшут актеры в одеждах гвардейцев, секретарей и министров – придворные собачки. Падают ниц пред императором, и по их спинам, как по ступеням, он восходит на трон.

Являются двое сутулых стариков в шапочках магистров, один протягивает владыке блестящий жезл – Перст Вильгельма. «Твоя власть средь людей и богов», – шепчет магистр. «Моя власть среди людей и богов», – эхом шепчет Адриан, боясь поверить. «Твоя власть среди людей и богов», – убежденно повторяют магистры, и Адриан все громче вторит им: «Моя власть… среди людей и богов… моя власть… Среди богов!.. Моя власть!.. Моя!!!» Он хохочет, вскидывает жезл и испепеляет подвернувшегося под руку секретаря. «Испепеление» устроено мастерски: бедняга падает в люк среди сцены, а секундой позже оттуда взметается пламя.

Входят Айден и Аланис Альмера: печальный седой мужчина, отягощенный бременем мудрости, и стройная златовласая красотка. «Моя невеста, мой верный советник!» – усмехается владыка, обнимает их за плечи и ведет к краю сцены. Указывая Перстом вниз, на зрителей, Адриан поет куплеты о власти.

«Взгляните на небо: одна лишь Звезда.

Одна в целом небе, так было всегда.

Так сделали боги, не нам тут судить.

Король рожден править,

Звезда – светить.

Коль ты стал Звездою, смотри не стыдясь:

Мирок под тобою – что он, как не грязь?

Слепи, что захочешь, отдай лишь приказ.

И выполнят черви, в земле копошась.

Место для крестьян – грязь.

Место для мещан – грязь.

Место для солдат – грязь.

Место для дворян – грязь.

Место священников – грязь…

Что думают черви, в земле копошась?.