— Должен сказать, что здесь намного лучше, чем в вашем последнем жилище.
Алек подавил раздражение.
— Спасибо, — невозмутимо сказал он, позвонил, чтобы принесли чай, и пригласил гостей сесть.
Сам подошел к камину. Кто-то переставил деревянную лошадку, вырезанную Уиллом Лейси, на каминную полку. Она стала для него чем-то вроде талисмана или реликвии — память о погибшем друге. Уилл бы знал, как нужно вести этот разговор, тогда как Алек совсем не представлял, как ему лучше действовать. Разговор этот не только снова заманивал его в сети Стаффорда, но и вынуждал высказывать то, в чем он не был уверен. Алек ненавидел состояние неопределенности, особенно когда речь шла о серьезных делах.
— Итак, — произнесла Анжелика за его спиной, — вы не обнаружили ничего такого, о чем уже стоило сообщить. — Из них двоих лидером, безусловно, была Анжелика, не Йен. Он, как подозревал Алек, присутствовал здесь скорее потому, что этого пожелала она, а не Стаффорд.
Алек повертел в руках лошадку, потом решительно отставил ее в сторону. Он сел напротив Анжелики, и она выжидательно посмотрела на него. Она могла улыбаться и шутить, но ее мысли никогда не отвлекались от порученного задания.
— В этом деле есть что-то странное, — начал он. — Я не могу точно сказать, что в нем не так, но я это ощущаю. А после дела Донкастера я склонен доверять своим чувствам.
— Что он сообщил вам? — Анжелика, как всегда, не стала ходить вокруг да около.
Алек почувствовал раздражение.
— Сказал, что некто исчез. Семья обеспокоена, и что кто-то в правительстве попросил его заняться этим делом. Я спросил, кто этот человек, на что Стаффорд ответил, что обычный сержант на половине ставки. Хорошо. Может быть, этот человек по дороге домой ввязался в драку в каком-нибудь пабе и встретил жалкий конец. Может быть, на пути между Лондоном и домом он попал в сети женщины и застрял у нее. Может быть, бежал от долгов. Есть множество причин, по которым обычный человек может пуститься в бега.
— Это объясняет, почему вы до сих пор не смогли продвинуться в своих поисках?
Он негодующе набросился на нее:
— Его семья не ожидала моего появления. Они не знали, что кто-то приедет. Еще одна маленькая странность. Если Хейстингс не поленился привлечь к этому делу Стаффорда, то почему он не уведомил об этом семейство сержанта?
— Хейстингс… — повторил Йен, и лицо его приняло сосредоточенное выражение. — Огастус Хейстингс?
— Да. — Алек подался к нему. — И что? Йен пожал плечами:
— Может быть, ничего. Продолжайте, я скажу вам кое-что позже.
Еще одна загадка. Алеку не нравилось, что они множились. Он продолжил:
— Дочери Тернера рассказали мне, что он часто уезжал — в «экспедиции», как называл он свои отлучки, и обычно возвращался через несколько недель или даже месяцев. И все это время от него могло не быть вестей. Их отец производит впечатление бездельника и мерзавца, но он всегда возвращался к семье и с деньгами. На этот раз он твердо сказал, что вернется через две недели, и оставил их без денег. Чем бы он ни занимался, до этого времени он содержал их. Год назад он перевез их в Марстон, в скромный дом с неплохими земельными угодьями, пригодными для обработки. И здесь история становится интересной…
Анжелика удвоила внимание. Йен снова нахмурился.
— В его вещах не было конторской книги. Нам удалось найти одну, спрятанную за стенной панелью.
— А! — едва слышно вырвалось у Йена. Алек кивнул:
— Пришлось разбираться. Выяснилось, что он регулярно получал деньги из Лондона от издателя. |